Чертова коробочка - страница 4

Запах еды донесся до ноздрей. Чем это пахнет? Этот поганый белый соус, что ли? Опять мясо с макаронами? Почему это, скажите, пожалуйста, на British Airways кормят макаронами? Кормили бы чипсами. Fish and chips. Это по-английски. Ему стало интересно: что там вообще за обед? Чем накормят? Привстал, потянулся — ни хрена не видно. Сосед сел на место. Сергей повернулся к нему, спросил:

— Вы не заметили, что там такое в фольге? Плавленый сыр, что ли?

— Нет. Я рассмотрел. Это пудинг.

— А! Английский пудинг. Это неплохо.

— Черта лысого, английский. Американская размороженная дрянь из супермаркета. Слушайте, а что у вас за акцент? Вы из Шотландии?

— Из России.

— О! Gorbatchiov, perestroika, Eltsin! Как там у вас дела?

— Нормально. Кто умеет крутиться, жить можно. В Америке богаче, конечно.

— Не люблю американцев. Слушайте, а чего вы сидите? Спросите пива. Вы пиво пьете?

Действительно. Ну-ка. Пусть обслуга покрутится. Сергей нажал кнопку, спросил сразу две банки пива, орешков и стал смотреть телевизор. Боевик кончился. Показывали концерт Мадонны.

— Ну и телка, — сказал сосед. — Меня просто прет от ее буферов. Как у вас в России с телками?

Сергей Алексеевич глядел на Мадонну. Она была мокрой, кожа блестела, грудь лезла из блузки на свободу. Она так прыгала, рядом с ней танцевали такие отпадные девки, что он почувствовал стук в голове, мурашки на шее и спине, шевеление в штанах. Ну, баба. Ух, загнать бы ей шершавого под кожу. Сергей вспомнил, что раньше ему Мадонна не нравилась и вообще от телевизора как-то не стояло. Где были его глаза? О чем думал?

Стюардесса подкатила наконец свою телегу. Дала две коробки с обедами. Они взяли еще по пиву, орешков. Стюардесса сразу пошла дальше. Сергей огорчился. Могла бы постоять немножко. С бабой веселее. Он открыл коробочку с горячим. Странно. Там было не мясо, а что-то серое, вроде куска каши.

— Не понял! — громко сказал Сергей по-русски.

— Что? Что случилось? — Сосед не открыл еще свою пайку, заволновался, стал заглядывать Сергею под руку. — Что у вас там?

— Не понимаю, что это! — Сергей начал сердится. Что это такое принесли? Черт знает, на что похоже. Как это есть?

— А, чего, это? Вы что, никогда такого не ели?

— Нет! — почти крикнул Сергей. Что, этот сосед, совсем дурак, что ли? Чего спрашивать? Ясно, не ел, раз не знает.

— Это паштет. Это вкусно.

— А... Так он горячий!

— Нормально. Попробуйте.

Паштет оказался вкусным. Сергей успокоился. Ладно, ничего. Пока ели, сосед рассказывал, каких классных осьминогов ему подавали на Эгине. Сергей еле дождался конца истории: было интересно, но очень долго, и хотелось самому порассказывать. Он стал говорить о ресторане «Wheelers» в Сохо. Там он ел колчестерских устриц номер один и дуврскую камбалу гриль. Сосед слушал внимательно и пыхтел от удивления, когда Сергей называл цены — восемнадцать фунтов за устрицы и двадцать восемь за камбалу. Сергею было приятно его удивление, но в душе екало. Он сам не понимал, как на ум пришло платить такие бабки за рыбу и ракушки.

Время прошло быстро. Они вместе доехали на экспрессе до вокзала Виктория. Гостиница была рядом. Сергей зашел в крошечный номер — семьдесят фунтов в сутки, между прочим, — стал думать, чего делать дальше. Выпить, что ли? Из кармана высунулся угол Сенькиного приборчика. Сергей взял его, посмотрел. Ручка указывала на шестьдесят. Ну и чего? Что он, поглупел, что ли? Чушь это все. А если назад повернуть? И так умный. Ладно, лучше повернуть. Пусть будет, как было. А то скажут, что сломал или еще чего. Он вытащил ручку, повернул назад до упора, отпустил.

О, господи! Сергей Алексеевич сел в единственное кресло, почувствовал слабость, озноб и приближавшуюся по испуганно сжавшимся сосудам головную боль. Он знал себя, привык к собственным реакциям и давно научился их контролировать и успокаивать. Хорошо. В конце концов, ничего не случилось. Раз он понял, значит, голова в порядке. Нет ли остаточного эффекта? Ну, этого он никогда не узнает. Наверное, нет. Надо верить в гений технической мысли человечества.

Он помаялся немножко. Вышел на улицу, купил несколько персиков, воды. Вернулся. Принял душ, поел, попил, подумал, съел таблетку тазепама, лег спать.