Чертовка на выданье (СИ) - страница 13

— Я хочу, чтобы ты разузнала все о Себастьяне Бриере — королевском ведьмаке. Меня интересует все: что ест и пьет, с кем спит, все его слабости и предпочтения. Необходимо порыться в его прошлом и разузнать, как он получил такие силы и влияние — это задача первостепенно значимости.

— Да, миледи, — кивнул скелет зверька. — Еще будут распоряжения?

— Нет, пока все.

Служивая зверушка отряхнулась и прыгнула обратно в блюдо.

***

Сардиния ворвалась в мою комнату, едва я приподняла маску для сна. Покачивая бедрами, за ней вошла Элла — монстр под личной чертовки. За эти несколько дней Даниэль хорошо вжился в женский образ и обзавелся шикарным гардеробом из моих платьев, что сильно злило — открывая шкаф, я не находила своих нарядов.

— Мизриэль! Вы представляете, принц объявляет отбор невест! Все так, как я мечтала! — Сардиния прижимала к груди газету, словно это был чек на пять миллионов золотых.

Мысль о долге ведьмака заставила застонать. Замуж не хотелось даже за принца. Даже за такого как этот. Да за любого не хотелось! Но перспектива до скончания веков быль любовницей Бриера подстегивала к выбору подвенечного королевского платья.

— Я не сомневалась в его благоразумии. Только полный глупец будет сопротивляться армии костяных, — сказал Даниэль подобием женского голоса.

Не прошло и двух дней, как прижатый напором скелетов король пошел на их требования и объявил отбор невест. Сардиния села на край кровати и пустым взглядом уставилась в пол.

— А я ведь тоже стану скелетом, когда умру? Все, кто продают душу, навсегда остаются в услужении у Подземного царства. А какой я буду скелет: с ногами или хвостом русалки?

— Каким захочешь, — я дернула за золотистую кисточку у изголовья кровати, — у тебя же акционная сделка. Когда умрешь, тебе в мешке отдадут добавочный комплект конечностей. А ты уже по желанию будешь собирать то ноги, то хвост, — успокоила я русалку.

Почему-то мой ответ её не успокоил, она всхлипнула, роняя слезы на мою постель.

Даниэль приобнял бездушную за плечи и стал поглаживать по голове, бросая в меня гневные взгляды.

— Сардиночка, не стоит из-за этого расстраиваться. Ты ноги получила, сейчас поучаствуешь в отборе, станешь принцессой. А через пару десятков лет, может, и отменят эту скелетную повинность бездушных. И умрешь как все, и похоронят тебя в гробу и белых тапочках… или в белом чехле для плавника.

После его утешительных слов русалка завыла еще сильней. Я уже хотела прикрикнуть, но в комнате появилась служанка с кофейным столиком, и, постеснявшись посторонних, Сардиния замолкла. Запах обжаренных зерен заполнил комнату, мне захотелось наконец встать с кровати. Как же тяжело подниматься, когда на часах только двенадцать часов дня.

— А мы пойдем сегодня во дворец? — спросила русалка, беря со столика обжигающую чашку.

Даниэль не захотел кофе, расположившись за моим туалетным столиком, шарил по шкатулкам и косметичке.

— Конечно пойдем, — сказал бес, припудривая свой носик. — Надо тебя познакомить с принцем. Мизриэль тоже не представлена принцу.

— Вы тоже будете учувствовать в отборе?

— Исключительно ради того, чтобы помочь тебе, Сардиночка.

Полные счастья глаза смотрели на меня с другого конца кровати.

— Вы так добры ко мне, Мизриэль. Я даже не знаю, как вас отблагодарить, — рыжеволосая прижалась ко мне.

— Ну, право, не стоит, — смутилась я столь искреннему порыву, — иди лучше к себе и нарядись покрасивее, чтобы сразить принца с первого взгляда.

— Точно, — Сардинии поднялась и побежала прочь из моей комнаты.

Я едва успела с облегчением вздохнуть, что избавилась от её назойливого общества, но тут же в дверном проеме появилась рыжая голова.

— Мизриэль, а можно я возьму у вас платье? На один разок. А то мои не годятся для покорения принцев.

— Можно, — простонала я. Мало того, что мои наряды тягает брат, так теперь еще и эта.

Улыбнувшись, Сардиния скрылась в коридоре.

— Вот зря ты ей это позволяешь. Сначала платье, а потом уведет у тебя принца вмести с нашими миллионами! — поучал меня брат.

— Даниэль, — вымученно обратилась я к бесу, оценивая его внешний облик, — положи мои жемчужные сережки обратно в шкатулку.