Чертовка на выданье (СИ) - страница 49

— Овощами?

— Да, теми уродливыми безвкусными крючками. Моя семья — потомственные кондитеры, мы все немного крупноваты, но вы же знаете, как тяжело найти приличного джентльмена в мужья, когда ты немного отличаешь по комплекции.

— Знаю, — ответила немного грустно, — хорошие мужчины на вес золота, и спрятано оно в чужих кошельках. Ваш контракт, — протянула бумагу для подписи.

Пышка вытерла о платье испачканные в сладостях руки и поставила размашистую закорючку. Размяла затекшие конечности и закрыла глаза ладонями в ожидании чуда. Я взяла вилы, трещавшие от магии, и потоком силы превратила толстушку в маленькую грациозную девушку. Лицо её не изменилась, но исчезли все наеденные килограммы, и платье обвисло на стройном теле. Заказчица засмеялась, подпрыгнула с кресла, рассматривая себя со всех сторон.

— Не может быть! Я чувствую себя такой легкой! И мне так свободно дышится… Я даже могу подпрыгнуть, — она прыгала от радости. — Не может быть! Подруги умрут от зависти.

— Мечты сбываются. Теперь ваша часть договора, — из груди девушки вырвался светящийся огонек, отливавший розовым и голубым, как глазурь на пирожных, которые она любит, и спрятался в моей сумке.

— Спасибо вам, Мизриэль. Я никогда не была так счастлива. Мои сладости, — она подошла к столику, взяла корзиночку с разноцветным кремом, с удовольствием откусила и недовольно скривилась, словно проглотила луковицу, и выплюнула кусочек. — Испортилось, наверное.

Взяла следующее, а за ним еще одно. Кондитерские изделия её казались отвратительными на вкус.

— Мизриэль, какая-то ошибка! Мы же договаривались, что я буду есть, что захочу, и не поправляться.

— Дорогая заказчица, ну в каких сказках вы видели, чтобы женщины ели все подряд, и это не портило фигуру? Я свою часть договора выполнила, вы теперь стройная, и можете есть, что хотите. Но, к сожалению, у меня нет возможности приходить к вам каждые две недели и приводить вас в форму. Поэтому я немного подкорректировала ваши вкусовые предпочтения, благодаря которым вы не испортите новое тело.

— А что мне теперь, вообще не есть?

— Есть, конечно! Зеленые крючки, которыми вас стращали подруги. Но им вы можете рассказывать, что ваша диета состоит сплошь из сладкого. Всего хорошего и спасибо, что обратились к нам!

Заказчица хотела возмутиться, но поняла, что уже поздно, и промолчала. Я была рада, что сегодняшний контракт обошелся без драмы. Приятно, когда клиенты понимают, что не стоит спорить с тем, у кого магическая сила.

Оставила чужой дом и села в рабочий транспорт. В тишине возвращалась к особняку де Вьер. После вчерашней перепалки с Себастьяном я решила не приходить сегодня во дворец на благотворительный прием, посвящённый барсукам — эти скелеты уже всех достали, зверей уже нужно спасать от них. Мне нужно было побыть одной. Есть те, кто своей болю делиться с другими, собирают вокруг себя сострадающих, и словно отрывают по кусочку горе, уменьшая его в себе. Я не из их числа, я привыкла бороться со своей болью в одиночку, выжигая её вместе с растоптанными чувствами и даже собственным сердцем.

Подъезжая к дому, заметила незнакомых лошадей, привязанных к ограде. Во дворе творилось что-то невообразимое: слуг выставили на улицу, чем они были крайне недовольны и выказывали свой протест. Сардиния стояла рядом с перепуганной Эллой, которая погоняла сыскных острым словцом.

— Что здесь происходит? — спросила я громко, обращая на себя всеобщее внимание.

— Миледи де Вьер, козочка моя, а я вас ждал, — из дома вышел Себастьян. — Вы же не забыли о нашей сделке? Пять миллионов сами себя не вернут.

— Это вы забыли, мистер Бриер. У меня еще есть две недели для погашения задолженности.

— Вот именно — две недели. А раз за прошедшее время вы мне ничего не вернули, я решил стребовать с вас половину суммы. Вот, привел приставов, чтобы они подтвердили законность моих действий. Завтра все ваши вещи, включая дом, пойдут с молотка в счет погашения половины задолженности.

Его глаза сияли от злости. Я понимала, что это месть за то, что я отвергла его. Но он этого заслуживал! Раненное животное кусает больнее. Эта мысль меня даже позабавила, и, не давая Бриеру насладиться моим замешательством, я произнесла: