Честная жертва [СИ] - страница 9

Его отправили на одну из частных строек, где ему предстояло трудиться семнадцать часов в сутки. Таскать на своем горбу мешки с цементом, месить, класть кирпичи, тягать доски, передвигать плиты — только подумав о таком, меня уже передернуло. Что может быть хуже для человека, привыкшего проводить время в праздности?

А что было самое главное — никакого секса. За этим строго следили надзиратели, приставленные к еще пятерым провинившимся, которые уже находились там же. Срок отработки ему установили — год. Но это только начало. Если он не образумится и не сбавит свою спесь, срок продлят, чтобы окончательно выбить всю дурь из головы. Если он там не загнется, то вернется совсем другим человеком.

Что же, с одной проблемой разобрались, теперь осталось выяснить другую. Позвав секретаря к себе в кабинет, я предложил ей присесть и начал расспросы:

— Ты давно знаешь Матвея? — заметив ее сомнения, тут же улыбнулся и предложил: — Рассказывай. Я не хочу причинить ему вред.

— Да, давно, мы со школы вместе, — начала девушка. — Он хороший и веселый, но его каждый норовит облапошить. Нет в нем чувства самосохранения, — возмущенно добавила она, потом поправилась: — Точнее, раньше не было, но жизнь научила, и теперь он стал недоверчивым, закрылся в себе, даже мне, его другу, не удалось расшевелить Матвея.

— А что с ним случилось? — не понял я, ожидая ответа.

— Его несколько раз использовали и бросали, потом еще и насмехаясь, вот он и закрылся в себе, — ответила она.

Я на миг представил, что было бы, если б меня кто-то бросил. Но, честно говоря, так и не смог этого сделать. Пожалеть своих одноразовых партнеров тоже не смог, так как, всегда стараясь быть честным, предупреждал сразу, что рассчитывать со мной не на что, просто секс, ничего больше. Как правило, все соглашались.

А вот Матвея, кажется, предупредить забыли, тем более, по словам девушки, не один раз. Это наверняка больно, особенно, если он испытывал какие-то чувства к своим партнерам. Потому он и от меня шугается, как от чумного, не веря в мою искренность, не желая открывать больше свою душу. И его можно понять. Я бы наверняка тоже с опаской относился к таким подкатам. Что ж, значит, остается заслужить его доверие. Правда, как это сделать, в голову пока не приходило. Я же не мог просто подойти и предложить:

— Матвей, просто верь мне, и я тебя не подведу, — произнеся фразу вслух, сам понял, насколько глупо она звучит.

Значит, придется действовать без слов, по обстоятельствам. Но тут вспомнил, что секретарь ждет ответа, а я так задумался, что на миг забыл о собеседнице.

— Да, после такого любой бы закрылся, — мне пришлось согласиться с ней. А потом я поинтересовался: — Про вакансию ты ему сказала?

— Да, — согласно кивнула девушка. — Давно, еще почти три недели назад, он приезжал ко мне, чтобы все увидеть своими глазами.

— Постой, но почему тогда столько ждал? И пришел ко мне только через две недели? — я быстро произвел расчеты в уме. Если программист работает у меня почти неделю, значит, две недели думал. Странно все это.

— Он собирал информацию, чтобы понять, кто чего стоит, чтобы снова не попасть впросак, как на предыдущей работе, вот и ушло столько времени, — объяснила причину долгого раздумывания секретарь.

Мне осталось только удивиться такой обстоятельности, щепетильности парня. За это время можно было узнать обо всей жизни того, кем интересовались, изучить характер, привычки, времяпровождения, пристрастия. Только было неясно, к чему это все.

Но еще больше меня повеселило, что обычно работодатели собирают информацию на подчиненных, а чтобы было наоборот… Первый раз с таким сталкиваюсь. Это ж как надо было достать юношу.

— Долго он ее собирал, — задумчиво протянул я. — Но, судя по тому, что Матвей все-таки пришел, его все устроило? — снова согласный кивок.

И тут в голове стрельнуло. Почти три недели назад на стоянке была только одна незнакомая машина, которую я потом больше не видел. А что если… Нет, это было бы просто нереальным везением. Хотя… может…

Быстро отпустив девушку, попросил, чтобы ко мне зашел Матвей. Она вопросительно посмотрела на меня, но вслух спрашивать ничего не стала. Только в ее глазах я заметил легкий испуг и волнение. Ее можно понять, она переживает за друга.