Четверо легендарных - страница 12

Отряд, вероятно, уже добрался до болота, Теперь самый трудный участок — открытая местность. Потом будет полегче. Может быть, и удастся проскочить. Во всяком случае, Горшков сделает все, чтобы выполнить задание. Конечно, если…

«Если» много: если пройдут, если потом выберут удачное место, если враг не разгадает маневр…

И вдруг все — голоса людей, шорох листьев, стоны раненых — потонуло в грохоте разрывов и выстрелов: началось!

Цепи колчаковцев шли одна за другой, падали, сметенные пулеметным огнем, откатывались назад, а на смену им уже шли новые. Колчаковцев поддерживала артиллерия. Несколько снарядов разорвались в центре обороны, разметав повозки.

Замолчал пулемет на левом фланге, с правого прибежал связной: кончаются патроны.

А атаки колчаковцев следуют одна за другой. Между атаками — шквал артиллерийского огня. И снова одна за другой движутся цепи наступающих.

Все меньше и меньше оставалось людей в окопах. А белые увеличивали натиск с каждой минутой. Сколько еще можно продержаться? Час? Полтора?

Отряд, ушедший в обход, видимо, не дошел до места. Значит, остается одно: стоять насмерть.

И вдруг на секунду, может быть, даже на какую-то долю секунды — так бывает даже в самом горячем бою — стихла стрельба. Тишина длилась какое-то мгновение, но его оказалось достаточно, чтобы услышали бойцы за лесом отдаленное «ура». Послышалось? Нет.

— Наши! — словно вздох облегчения пролетело над позициями красных.

Теперь все решала внезапность. Блюхер выхватил маузер и выскочил из окопа.

— Вперед! В атаку!

Забыв про усталость, ринулись бойцы на растерянных белогвардейцев. Колчаковцы не понимали, что происходит. Им казалось, что на помощь красным подоспели свежие силы и теперь уже не блюхеровцы, а они попали в окружение. А перекрестный огонь косил их ряды…

Кажется, все было сделано для того, чтобы разгромить красных и захватить неуловимого начдива. Тобольская знать уже готовила банкет в честь этого события.

Но и на этот раз Блюхер выскользнул из подстроенной ему ловушки. И не только вывел части 51-й дивизии из окружения, но и спутал все планы белых. Тобольск оказался под обстрелом советской артиллерии. Один из снарядов разорвался на набережной неподалеку от причала, возле которого стоял пароход Колчака. И тогда «победоносный» адмирал втихомолку уехал из Тобольска в места, где он пока еще чувствовал себя в безопасности.

Блюхер скорее почувствовал, чем увидел, как распахнулась дверь штаба, и обернулся. В дверях, держась за косяк, стоял молодой боец. Даже под слоем пыли, покрывавшей его лицо, было видно, как он бледен.

— Шестая рота отступила, — еле слышно произнес боец. — 456-й полк отходит, несет большие потери. Броневики белых… — Он пошатнулся, но усилием воли заставил себя продолжать. — Связь потеряна… — И медленно стал опускаться на пол.

— Вы ранены? — подхватил бойца Блюхер.

— Легко, царапина… Просто голова закружилась…

— Останетесь в штабе, — сказал Блюхер, почему-то подумав, что бойцу не больше восемнадцати лет. — Отдохнете и, если сможете, сядете к аппарату…

Блюхер вышел из штаба.

Пронизывающий, ледяной ветер гулял над степью…

На юг 51-ю дивизию перебросили в ту пору, когда через теснины крымских перешейков хлынула на Украину армия барона Врангеля. Железной стеной стояли блюхеровцы под Каховкой. А теперь дивизии было поручено сломить вражескую оборону, ворваться в Крым.

Трудно, пожалуй, найти лучшую естественную крепость, чем узкий Перекопский перешеек, соединяющий Крымский полуостров с Большой землей. Но крымским ханам, владевшим когда-то полуостровом, этого показалось мало. Трудами пленных запорожцев соорудили они гигантский — до 8 метров в высоту и 11-километровой длины — вал, названный Турецким. А перед ним вырыли широченный ров, пересекающий весь перешеек и упирающийся одним концом в Черное море, другим — в соленый залив Сиваш.

Вал и ров наглухо запирали Крым с севера. За этот неприступный заслон и бежал со своей армией барон Врангель. А чтоб большевики не выбили его и из Крыма, усилил и без того неприступный Турецкий вал. По всему валу была расставлена тяжелая крепостная и береговая артиллерия, в бетонированных гнездах размещены сотни пулеметов и бомбометов. И все это опутано густой сетью проволочных заграждений.