Четвертое измерение - страница 13

— Нет! Нет! Данило Иванович. Это все не то! Эта все хорошо шутить так, а в действительности…

— Ну, вот что, юный мой друг, печалуйтесь сколько хотите насчет того предмета, что Ивану Кондратьевичу обидно, почему он не Александровский кавалер что ли, а все-таки поедемте ко мне. У меня будет приезжий из Лондона — такой медиум, каких до сих пор не слыхано и не видано. У него, милый мой, завязываются на бесконечной нити узлы так же свободно, как баба чулок спицами вяжет.

Стурин уехал, взяв слово с приятеля на другой же день приехать к нему в имение, где предполагалось съедется довольно большое общество ради сеанса замечательного спирита из Лондона и одного русского корифея по части загробной корреспонденции и всяких медиумических явлений. Стурин должен был всех разнообразных гостей угощать чертовщиной.

Действительно, Базанов, приехав в великолепную усадьбу богатого помещика, нашел большое общество, весьма разнообразное.

Одних понудило приехать любопытство видеть фокусы какого-то английского мошенника, других — искренняя вера в нечеловеческие свойства сына Альбиона, а третьих — просто желание очень вкусно в продолжение нескольких дней обедать и ужинать у Стурина.

Базанов был, конечно, из числа простых любопытных. Как ни старался Стурин священно настроить молодого человека пред сеансом — ему это не удалось.

В числе прочих гостей оказалась женщина, которая особенно приветливо и радостно встретила Базанова. Это была та же Лукерья Ивановна Рюмина, с которой он давно не видался и которая особенно дружески встретила, его теперь.

На другой же день после своего приезда Базанов почти все время провел с Рюминой, затеяв дальнюю прогулку в лес. Сам себе удивляясь, он передал Гликерии Ивановне свое путешествие в Москву и свое разочарование еще более искренно, нежели сделал это по отношению к Стурину. Беседа эта была настолько интересна для обоих, что они даже опоздали к сеансу англичанина. Все общества напало на них, когда они вернулись.

— Как можно этакие вещи делать! — вопил Стурин. — Другой раз в жизни ничего подобного, быть-может, не придется увидеть, ничего подобного не случится!

На столе лежал шнурок, концы которого были тщательно сшиты вместе. На этом шнурке были два узла, завязанные, конечно, духами, которых Англичанин вызывал..

На другой день был новый сеанс, на котором присутствовали и Базанов с Рюминой. Меню сеанса был обильный. И столы вертелись, и узлы на нити вязались, и предметы летали…

Ни главное, поразившее наконец всех, было появление в горнице какого-то светящегося человека необычайно большого роста. Он вышел из двери уборной Стурина, где не было никаких других дверей и вошел в кабинет, где было заседание всего общества. Все ошалели… Один Базанов слегка пожал плечами, глядя на диковинного гостя. Явившийся с того света дух пожал руку Стурину и скрылся в ту же дверь.

Стурин чувствовал прикосновение холодной руки, настоящей руки, и конечно был в полном восторге.

После сеанса некоторые из гостей ходили, как шалые от того, что произошло. Другие ходили усмехаясь, конечно, украдкой от хозяина. Третьи были до такой степени сконфужены, как если бы сами совершили тут что-нибудь ужасное и неприличное.

Начался разговор о том, что дух все-таки человек, ясно понимающий жизненную обстановку. Так например, дух знал, который изо всех сидящих хозяин дома. Это со стороны духа было и тонко, и вежливо.

Спирит из Петербурга был однако недоволен и главным образом тем, что дух не сказал, кто он такой. По всему следовало ожидать, что явится вызываемый всеми дух Сократа, а явился какой-то мужчина огромного роста, косая сажень в плечах.

Лыс ли он был, нельзя было знать, потому что на нем была какая-то чалма, а нос был положительно орлиный, громадный, какие бывают у восточных человеков. У Сократа же, известно, была курносая пуговка и лысина во всю голову. Петербургский спирит раздражительно заспорил с Англичанином. Духовызыватель доказывал, что Сократ, являясь, мог выбрать себе не свою прежнюю земную оболочку, а выбрать любую, какая ему больше понравится.

— Позвольте! — возопил на это оскорбившись один из местных спиритов. — В таком случае мы будем вызывать Юлия Цезаря, а придет какая-нибудь Степанида кухарка. А вы будете говорить, что это Цезарь, принявший оболочку, которая его соблазнила.