Четыре грустные пьесы и три рассказа о любви - страница 3
Ирина: Приехали.
Ирина подбегает к окну, потом садится и продолжает резать яблоки. Слышен шум во дворе. В комнату одновременно заходит Анна и выходит из спальни тетя Серафима.
Анна: Тётя!
Ирина: Ты зачем встала?
Серафима Ивановна: Андрюшенька мой приехал.
Заходит Борис, за ним идет Ангелина Ивановна
Борис: Бушка!
Серафима Ивановна: Андрюшенька! Андрюшенька! Родной мой! Дождалась.
Ирина: Тетя, тетя, это Боря — внук.
Серафима Ивановна: Родной мой.
Борис: Что она?
Анна: Тетя.
Серафима Ивановна: Он! Он! Вернулся, родной!
Ирина: Нет, тётя, это не он.
Серафима Ивановна: Андрюша… Андрюшенька! Это же он! Дайте мне его обнять! Это ведь ты, родной мой.
Серафима Ивановна плачет, Ирина её обнимает и уводит
Ангелина Ивановна: Голубчик мой, радость моя, внучек. Счастье-то какое, к бабушке приехал.
Борис: Да мы, Ба, ненадолго. Даже отдохнуть не успеем.
Валентина: От чего отдыхать собрался?
Анна: От забот праведных.
Валентина: Похож ты братец на кого-то, такой же лысый, разницы никакой.
Борис: В чем никакой разницы?
Валентина: В лысинах разницы никакой.
Ирина: Спорное утверждение. Рада видеть тебя, Борис.
Анна: Он тоже рад. Говорить не умеет, а так обычный парень, современный.
Валентина: Мама, прекрати всхлипывать, приехал он.
Ангелина Ивановна: Так, внучек, пойдем, я тебе деньги приготовила.
Валентина: Мама!
Ангелина Ивановна: Я тут, не спорьте, у меня пенсия большая, все бабушки деньги внукам дают. Я тебе дам.
Достает из комода платочек и запихивает в руку Борису пополам сложенные деньги.
Валентина: Ты не горячись, мама.
Ангелина Ивановна: Я сказала, нам хватит, значит, хватит.
Валентина: Питаетесь, как воробушки.
Ангелина Ивановна: Двое у меня внуков. Светка приедет, и ей дам.
Борис прячет деньги.
Валентина: Спасибо?
Ирина (подходя к Борису): Какой ты большой и симпатичный. Высокий, и не похож ни на кого.
Борис: А на кого я должен быть похож? Отца я не видел. На мать похож? Характером что ли?
Ирина: Лицом ты в дедушку, а рост — к солнцу тянулся сильнее других.
Ирина (Анне): Соскучились мы, сестренка. Вас же восемь лет здесь не было.
Валентина: Как твой киоск?
Анна: Твоими молитвами.
Валентина: Я, между прочим, за тебя молюсь.
Анна: Вот за это спасибо, а я думаю, почему жива.
Валентина: Не надо так.
Анна: Ты же знаешь, я твои увлечения не разделяю.
Валентина: Не развлечения это и не увлечения, а вера.
Ирина: В доброе, светлое и радостное учение.
Анна: Девочки вы мои, мы живем с вами давно в таком мире, в котором я — зло, вы — добро.
Валентина: К маме не приезжала — конечно, зло.
Ирина: Биполярный мир — это неплохо, и ты для нас — не зло.
Валентина (Анне): За стол пора садится, рыбу твою любимую маринованную приготовила. Может, в саду сядем?
Анна: Прелесть.
Ангелина Ивановна: Спасибо, детка, внука мне привезла. Полежу, устала.
Все переходят в сад, каждый несет какое-то блюдо, находят и ставят к столу стулья. Борис садится поодаль в кресло.
Ирина: Как доехали?
Валентина: Свою машину еще не купили?
Анна (Валентине): Борька о ней мечтает. Не могу кредит брать.
Валентина: Оно и правильно.
Анна: Правильно или неправильно — не могу.
Ирина: Аня, ты дома, мы рады.
Валентина: Вы так просто приехали или непросто? Или, может, я зря беспокоюсь?
Ирина: Валя, не надо.
Валентина: Я ничего и не говорю.
Анна: Все простить не можешь?
Ирина: Забыли все.
Валентина: Я не забыла и не забуду
Анна: Отцово наследство мне вспоминаешь?
Валентина: Помнишь: приезжала, плакала..Маме: «Прости, прости! Продала». Ты тогда умоляла — Борьке на поступление. Медали на ком, интересно, теперь висят?
Анна: Я — падшая, ты — святая. Вспомнила. А если жить не на что было. Если работы не было? Ты помочь могла? Если б я их не продала, что было бы? Борьке я тогда деньги давала, и они помогли.
Ирина: Вспомнили? Вот и успокойтесь. Продала и продала, Борька отучился. Отучился, вот и молодец. Отец был бы рад, что смог тебе помочь.
Валентина: Зря вспомнила.
Ирина: Кроме медалей, тогда и ценного-то ничего не было. Как было не продать? Всё с себя сняли, ты вспомни, как им вдвоем трудно было: Борька маленький, только школу окончил, она одна.
Анна: Валя, простить не можешь?