Четыре грустные пьесы и три рассказа о любви - страница 9
Борис: Что не меня любит, а деньги? Детство у нее бедное было. Ей герой нужен.
Ирина: А ты не герой?
Борис: Я хочу ей показать, что все ее мечты исполню, все достану, в соболях ходить будет, бояться нищеты не будет. Она сестру маленькую в загранку хочет вывезти. Больная та. А я тут обещаю, что все будет. И доктора, и питание, все будет.
Ирина: А соперник-то кто?
Борис: Приятель мой, Лешка. Он ее с детства любит.
Ирина: А у него деньги есть?
Борис: Нет. Но он найдет, ради нее найдет.
В саду появляются Виктор и Валентина. Виктор держит в руках ремень.
Валентина: Вот он!
Виктор: А ну-ка, на месте сиди, не дергайся.
Валентина: Он вор!
Виктор: Письма, значит, украл.
Валентина: Он! И шантажист!
Виктор: Баб шантажировать — дело не хитрое, ты меня пошантажируй.
Ирина: Не надо, Виктор, вмешиваться, это дело семейное.
Валентина: А Виктор нам семья!
Ирина: Зачем ты здесь? Мы сами все решим.
Виктор: А я его на перевоспитание возьму! Я из него ягненка сделаю. Понял? На вертеле!
Ирина: Не трогай его! Боря, не отвечай, только не отвечай.
Борис: Что я ему отвечу?
Ирина: Борис, отдай письма, он теперь не отстанет, упорный он очень.
Борис: Это как раз то, чего ему не хватает.
Виктор: Ты быстро мне письма отдашь.
Ирина: Ты руки вязать задумал? Не трогай его!
Виктор: Ира, так надо!
Ирина: Я с ним пойду!
Виктор: Пошли. Будете в бане у меня жить. Пока письма не найду.
Ирина: Матери ты его что скажешь? Вот она сейчас на порог выйдет и что? Позволит тебе сына вязать?
Валентина: Уж я найду, что ей сказать. Уж я найду. Но сначала его пороть буду. Ремнем и розгами. А потом снова ремнем и розгами.
Ирина: Таким же остался. Ты же не знаешь.
Валентина: Он уже все знает. Все.
Ирина: Мальчик, не надо было. Не так надо было.
Валентина: Да ты его уже простила?
Ирина: Я понять хотела.
Валентина: Поняла?
Ирина: Она ему сама отдала и вернуть не просила. А нам он отдавать не хочет. Нет тут никакого преступления, и не было!
Валентина: Так, мы его персональное дело разбирать будем.
Ирина: А судьи кто?
Валентина: Мы, кто.
Ирина: Сомнительный суд.
Валентина: А ты не сомневайся, разберемся, мы его быстро проучим. Недельку на воде посидит, а мы его пока правилам поучим как надо с людьми жить! Он еще в ноги кинется и прощения просить будет.
Борис: Тетя Ира, не надо. Пусть.
Виктор: Понял уже, как ошибся: женщин шантажировать! Нашелся выродок. Ничего, ты у меня в бане быстро правильным станешь.
Ирина: Только не вырывайся, не надо, он ударить может.
Борис: И я могу.
Ирина: Потерпи, образуется он, найдем выход.
Борис: Поздно будет.
Ирина: Пожалуйста, потерпи, убить друг друга можете.
Борис: И что мне делать?
Виктор: Иди, иди, что тормозишь. Баня моя тебе очень подойдет. Ты мне все расскажешь, как дошел до жизни такой, как, говорю, дошел. А с матерью твоей Валентина поговорит.
Виктор ведет Бориса к калитке
Ирина: Виктор, не надо было тебе вмешиваться. Ты только хуже сделаешь, он бы отдал.
Борис: Жирафы ваши. Хорошие животные.
Ирина: Я знаю.
Борис: Я помню, тогда с пылесосом, я так-то забавный бываю.
Ирина: Я знаю.
Виктор: Под замком сидеть будешь. Думать много будешь, одумаешься.
Борис: Я не сопротивляюсь.
Виктор: Вот это уже странно, напрасно я, что ли, старался?
Борис: Ирина.
Ирина: Виктор, жизнь сложнее, нельзя так.
Виктор вталкивает Бориса в калитку
Валентина: И сердце девичье забьется с восторгом чувств не для тебя!
Ирина: Ой, как, Валя, для тебя все просто. Все в черно-белых квадратиках.
Валя: Это ты суду по правам человека рассказывай, а мне не надо. Есть то, что хорошо, а есть то, что плохо. И точка. Знаешь, почему он не твой сын. Ты его бы уморила своей любовью. И правильно бы сделала.
Ирина: Я против. Вы сами не понимаете, что делаете. Вы его не знаете. Она ведь сама письма ему отдала!
Валя: А мы посовещались и решили.
Ирина: Он ничего с ними не сделал.
Валентина: Всепрощающая ты наша! Весь дом с юности поэтами завешан!
Ирина: Да и они по-разному жили. И крылышек у многих за спиной не было.
Валентина: Об оправдании расскажи.
Ирина: Ты с ним говорила? Ты о нем что-нибудь знаешь?
Валентина: Я знаю, что он сделал. Художники, поэты — ветер у тебя в голове!