Четыре Ступени (СИ) - страница 28

Сначала Светлана думала о своём первом, таком долгожданном счастии. Дрон назвал её другом. Впервые в жизни её кто-то так назвал. От невероятного события на душе быстро теплело. Стало действительно тепло и солнечно. И она кому-то нужна. Потом её мысли плавно сместились в сторону Овсянникова. То, что Алексей идёт рядом, туманило мозги, не давало сосредоточиться на его словах. Он её провожает! Нет, нет, только до метро. Чисто по-дружески. На большее она права не имеет. На большее она не претендует. А как хотелось, чтобы сам догадался и проводил до дома.

На улице стоял март. Неприветливый, холодный, со злыми позёмками. Светлана мёрзла даже в новом пальто. Однако, готова была мёрзнуть ещё несколько часов, лишь бы дорога до метро не кончалась. Тлела в душе надежда, что Алексей проводит её до дома, тлела. Не проводил. Продержал у входа в метро с четверть часа, грел в руках её замёрзшие ладошки, дышал на них, овевая своим теплом. Болтал разные ласковые глупости. Голова у Светланы поплыла и от такого мизера. Она забыла обо всём на свете. Очнулась от дурацких грёз лишь через несколько дней, увидев после занятий предмет своего обожания с хорошим синяком на скуле. Подлетела к Овсянникову. Не обращая внимания на присутствующих, выпалила требовательно:

- Алёша, кто?

Присутствующие, всё та же его неизменная свита, удивлённо переглянулись. Заухмылялись понимающе, гаденько.

- Дрон твой ненаглядный. Охранничек, мать твою… - Алексей осторожно дотронулся до распухшей щеки, скривился.

Светлана понеслась искать Дрона, но тот как сквозь землю провалился. И несколько дней не объявлялся в институте. Скворцов на расспросы отвечал неприязненно, маловразумительно. Бухтел, дескать, вечно Дрон за друзей страдает, поскольку у него душа добрая.

- А какой ты ему друг, Кравцова? Какой ты ему друг? - Скворцов с ненавистью буравил Светлану штопорным взглядом.

Светлана больше к Лёхе не подходила. Он и всегда-то её недолюбливал, теперь вовсе окрысился. Зачем же лишний раз на скворцовские выпады нарываться? Ах, как она жалела, что не додумалась раньше запастись номером домашнего телефона Дрона. Ни к чему было. Вообще, что она про Дрона знала, кроме того, что учится вместе с ним на одном курсе пятый год? Ещё радовалась, Юрка её другом назвал. Может, прав Скворцов? Никакой из Светланы друг?

В разгар у Светланы внутренней неурядицы появилась в институте Малькова. С ворохом бумаг и бумажек подмышкой стояла она у деканата и о чём-то сосредоточенно размышляла, уйдя в себя. Сама на себя непохожая. Строгая, серьёзная. В незнакомом, явно очень дорогом деловом костюме. Светлана оторопела на миг. А потом с восторженным верещанием бросилась Наталье на шею. Тормошила её, закидывала вопросами. Уже не холодная и колючая, как раньше, но какая-то чужеватая, Малькова натянуто улыбалась. Сказала, вот закончит дела и подождёт Светлану внизу, на улице.

- Натка, - запротестовала Светлана, немного смущённая сдержанностью подруги, - ты скажи, когда освободишься. Я с какой пары нужно, с такой и уйду.

- Зачем же прогуливать? - усмехнулась Малькова. - Конец года на носу. Госы, диплом. Ты не беспокойся. Я тебя дождусь. Всё равно хотела с тобой повидаться. Пойдём на наше место. Посидим, поболтаем.

Светлана вздохнула горестно. Наталья стала на себя непохожа. Вон как речь изменилась. И места их больше не было - вечно полупустого зальчика кафе. Вернее, кафе стояло на прежнем месте. Только уединиться там не было никакой возможности. Да и обслуживать некоторых лиц там теперь не очень стремились.

Наталья выслушала молча. Подумала, шевеля подкрашенными коричневым карандашом бровками. В глазах её мелькнули весёлые искры. Мелькнули и тотчас пропали. Однако, и краткого этого мига хватило, чтобы понять: здесь, здесь прежняя Малькова, никуда не делась, только спряталась поглубже в новом облике. Ну, пусть. Пусть, если ей так хочется. Главное, совсем не исчезла.

- Что-нибудь придумаем, - сказала Наталья. - Есть у меня на примете парочка баров. Далековато отсюда, конечно. Ничего, доскачем.

- Ага, - согласилась Светлана.

- Ты иди, на пару опоздаешь, - подтолкнула её Малькова и вздрогнула. Прямо над ухом громко, дребезжаще запел звонок.