Четыре Ступени (СИ) - страница 61

- У меня лучшая в мире жена! - расхохотался Дрон. - Мы тут у меня гулеванили одной компанией. Сутки, наверное. Перебрали, само собой. И разом все отключились. Просыпаюсь на следующий день, к обеду где-то. головка бо-бо, сама понимаешь. Еле глаза продрал. Гляжу мутным взором, а на столе пиво стоит. Два баллона, не меньше. Прикинь, да? Мне все мужики завидуют.

- И Скворцов? - ехидно осведомилась Светлана.

- Нет, - снова захохотал Дрон. - Лёха Скворцов - это та же Светка Кравцова. Только в портках и с кислой рожей. Лучше расскажи, как у тебя на работе.

Юрка всегда точно знал эффективный способ не только прервать нравоучения приятельницы, но и подтолкнуть разговор к завершению. Светлана не особо распространялась о рабочих делах. Не любила. Достаточно того, что однажды попросила помощи в поисках нового места. Получила обещание пусть и не сразу, но поспрошать народ и вообще иметь в виду данный вопрос. На том успокоилась. Старалась не заикаться о своих делах. Впрочем, дел-то никаких особых не было.

Жизнь походила на конвейер. Дом, где помещались любящие и любимые мама с папой, старающиеся ходить вокруг ненаглядной дочери на цыпочках, где эта дочь спала, ела, читала, готовилась к урокам и пряталась от реальности. Школа, где не было душевно расположенных к ней людей, где всё время приходилось быть начеку, контролируя каждый жест, взгляд, слово, где тратились все силы и лучшие дни жизни. Ещё дорога между домом и школой, где происходили ни к чему не обязывающие встречи со знакомыми лицами и разговоры ни о чём с этими лицами. Иногда продуктовые, промтоварные рынки и книжные магазины. С лотков Светлана книг не покупала. Брезговала. Не лотками, книгами в их ассортименте. По субботам регулярно случались поездки на оптовый рынок вместе с родителями. Таким приблизительно манером обстояли у Светланы дела. Она вдруг начала мечтать об отпуске на даче. Там обычно лениво и неторопливо один день перетекал в другой, знаменуя эти перетекания по большей части буйными красками закатов и нежными, пастельными тонами рассветов. И разговоры с родителями, с соседями или просто знакомыми людьми так же неторопливо, плавно возникали, не обрываясь на полуслове. И спалось крепко. И светло мечталось на ступеньках крыльца. Там можно не прятаться от реальности.

Светлана с трудом дождалась окончания экзаменов, во время которых ей пришлось сидеть в комиссии вместе с Панкратовой или, значительно чаще, дежурить за столиком в вестибюле. Накануне отъезда последний раз позвонила Дрону. Попрощалась до сентября. Заискивающе попросила:

- Постарайся не прикладываться к рюмке до осени, ладно? Если ты пьяным с крыши свалишься, я даже узнать об этом не смогу вовремя. У меня сейчас единственный близкий человек - это Дрон. И если с ним что-нибудь случится, я останусь одна, никому не интересная. Ты мне очень нужен, Юр.

Дрон ошарашено помолчал. И совсем тихо, серьёзно ответил:

- Хорошо, Свет. Постараюсь. Ради тебя, солнце моё.

Они распрощались до осени. На сердце у Светланы было спокойно. Юрка не любил обещать. Но если уж давал слово, то держал его твёрдо. Морщился, пыхтел, чертыхался сквозь зубы, а слово держал.

*