Четыре жизни академика Берга - страница 12

Шульц много лет командовал учебным отрядом водолазов и ведал всеми водолазами Балтийского флота. Однажды летом он взял Акселя с собою в Бьорке. Там, в шхерах, находилось учебное судно «Африка». Впервые мальчик попал на настоящий военный корабль. Счастье продолжалось две недели. Аксель жил в одной каюте с Максом Константиновичем, целый день проводил на палубе, ходил на шлюпках. Тогда впервые он узнал, как море может быть жестоко с человеком. Во время одного из учебных спусков он смотрел, как снаряжали кого-то из новичков. Вдруг раздался тревожный вой сирены. Все побежали к месту спуска и увидели молодого парня, только что поднявшегося из морской глубины и корчившегося в страшных судорогах.

— Кессонная! — прокричал судовой врач.

Парня бегом понесли куда-то в глубь корабля. Вечером дядя рассказал напуганному кадету о том, что работа подводника не только романтические путешествия по морскому дну, встречи с удивительными рыбами и небывалой на земле тишиной и красотой. Она опасна, требует большого опыта, сноровки и, главное, хладнокровия.

— Водолаз должен владеть каждым своим движением, рассчитывать каждый шаг и ни в коем случае не поддаваться панике, — говорил дядя.

Именно паника чуть не погубила новичка. Испугавшись чего-то, он сбросил груз, удерживающий водолаза на глубине, и совершил быстрый подъем, что чуть было не стоило ему жизни.

— Пуганый водолаз — это ненадежный подводник, морское дело опасное, и если ты решил стать моряком, то должен закалить свой характер, воспитать в себе волю и мужество. Без этих качеств человек не может стать хорошим моряком.

«Мужество храбрых заразительно и увлекает других», — записал в дневнике мальчик.

Теперь он рисует не только пиратские бриги и победные корветы. Кренится тонущий броненосец, окутанный клубами дыма. Раненые матросы втаскивают в шлюпку своего товарища. Береговая батарея осыпает снарядами эскадру вражеских кораблей. Рядом с лафетом упал артиллерист.

А вот среди рисунков что-то сугубо мирное — огромная колонна с ангелом наверху. Однако… справа под колоннами шеренга солдат. Слева толпа. Да ведь это Дворцовая площадь!

Нарисовать так мог лишь очевидец. Под рисунком дата: 9 января 1905 года. Кровавое воскресенье!

ЭХО ВОЙНЫ

В тихий кадетский мир рвались грозные внешние события. Время было беременно революцией, шла война, позорная русско-японская война. Россия терпела поражение за поражением. Пал Мукден, вошло в историю плачевное Гаолянское сражение. Внутри страны вспыхивали рабочие и студенческие демонстрации. Учеба в Кадетском корпусе совпала для Акселя с этим бурным периодом. В закрытый интернат просачивались зловещие слухи о событиях на фронте, и эти неудачи не могли оставить ребят равнодушными. Но именно тогда их особенно сильно старались настроить на верноподданнический лад и сделать слепыми слугами монархии.

В корпусе прививали дисциплину и веру в мощь царского строя, а с Дальнего Востока приходили сообщения о гибели Тихоокеанской эскадры, о сдаче Порт-Артура. Ребята, увлекавшиеся в основном натпинкертоновщиной или робинзонадами, начали читать газеты, журналы, размышлять над жгучими проблемами, возникавшими за стенами закрытого учебного заведения.

Для Акселя вдруг открылась новая сторона дедушкиной жизни. Дед Бертольди оказался ярым противником царского режима и самым открытым образом на своем полунемецком-полуитальянском языке ругал царские порядки. Дед Бертольди был в душе карбонарием и даже входил в какое-то общество, объединявшее просвещенную интеллигенцию. Конечно, дед не был большевиком, и в его среде тогда даже не слышали о большевиках, но это была интеллигенция, понимавшая, что царский режим несет России упадок и погубит ее, если не принять меры и не устранить царя.

Слухи об обстановке на фронте, брожение среди интеллигенции, споры и дискуссии в семьях вносили в головы ребят сумбур и сомнения, и воспитателям было довольно трудно держать их в установленных жестких рамках. Да и как объяснить кадетам, что происходит далеко на фронте и рядом, у них дома? Ведь, выходя за стены своего корпуса, кадеты окунались в гущу событий. Так, 9 января 1905 года Аксель Берг оказался невольным свидетелем демонстрации на Дворцовой площади и расстрела демонстрантов.