Чинуша на груше - страница 20
Она обернулась к Мелине.
— Послушай, ты слишком мала для таких дел! Это ведь опасно!
— Нет, она чудесный товарищ! Она мне очень помогла! Мы всегда помогаем друг другу! — защитил подругу Линус. — Мы живем на улице Мармеландер. Знаете такую?
— Мы едем именно туда, — сказала девушка. — Я же говорила, что мы следим за всем, что происходит в городе!
Линус и Мелина удивленно переглянулись. Вот так чудеса! Откуда эти люди могли знать, где Линус и Мелина живут? Откуда узнали, что они пошли к чинушам и что им нужна помощь? Кто эту помощь послал?
Мелина была счастлива и сжалась комочком около Линуса. Он сказал, что она была ему хорошим товарищем! Она позабыла про голод и усталость.
Машина остановилась возле Старой Заставы, в квартале от улицы Мармеландер.
— Ну, пока, — сказала девушка. — Вылезайте! Надеюсь, что вас накормят чем-нибудь вкусным. Сейчас это не помешает.
— Пока, — сказали Линус и Мелина. — Спасибо за помощь!
Когда Минна выглянула из двери в семнадцатый раз, она увидела две усталые фигуры и поманила их к себе:
— Идите же сюда! Сюда! Расскажите, что случилось!
Но когда дети подошли ближе, Минна поняла, что лучше обождать с расспросами. Усталая, грязная и замерзшая Мелина вся дрожала. Линус тоже осунулся и побледнел, это было видно даже сквозь грязные разводы на лице; не перепачкаться они и не могли, потому что через решетку им на голову все время сыпалась земля.
— Вам надо выкупаться, — сказала Минна решительно. — Господина Баретта нет дома, он вас разыскивает. Мелина пока останется здесь. Но у меня, к сожалению, нет ванной комнаты!
— Мы можем помыться у нас, — сказал Линус. — Я всегда моюсь в прачечной.
Превосходная мысль! Теперь ему не придется встретиться со своей суровой мамой с глазу на глаз! А такие встречи подчас бывали не менее страшными, чем сегодняшнее свидание с великим Гнуллингом…
Едва он отворил дверь, из кухни выскочила Аманда Лундин. Подбоченившись, она уставилась на него горящими глазами и начала:
— Вот как ты себя ведешь!
Тут она заметила в дверях Минну и Мелину, на минутку умолкла, но потом продолжала тем же тоном:
— Что за вид? Неряхи! Таких не пускают в дом! Марш в прачечную!
Минна в страхе широко раскрыла глаза. Фру Лундин, конечно, не имела в виду ее, Минну? Эта Аманда такая крутая… Спорить с ней почти невозможно.
Но тут фрёкен Миниатюр вспомнила свое поручение и вытянулась, став немножко выше ростом:
— С вашей стороны было бы очень мило, если бы вы разрешили Мелине выкупаться у вас. Господина Баретта нет дома, она поручена мне, а у меня нет ванной…
Она подчеркнула имя «Мелина», чтобы не возникло сомнений, кого именно нужно купать.
— Будьте спокойны, дорогая фрекен, с этим я справлюсь. Станет чистой и розовой, как новорожденный поросенок! Я приведу ее, когда все сделаю, — сказала фру Лундин.
Мелине вовсе не хотелось купаться. Если бы здесь не было Линуса, она, пожалуй, заплакала бы. Но теперь она была его товарищем, а не каким-нибудь там ребенком! Вот только большие и красные руки Аманды показались ей такими сильными, что в груди что-то сжалось, когда Минна исчезла за дверью. Мелина долго смотрела ей вслед.
В прачечной мама Линуса поставила на пол две большие лохани, наполнила их горячей водой, налила жидкого мыла. И взбила чудесную пену. От воды шел пар, и воздух стал влажным и теплым. Но у Мелины по-прежнему зуб на зуб не попадал.
— А ну, скорей, — сказала Аманда, взглянув на нее. — Попробуй, не горячо ли?
Мелина нерешительно поставила в лохань одну ногу, затем другую. Вода казалась такой горячей, что было почти больно. Мелина медленно опустилась в лохань. Вода доходила ей по шею, и стало очень приятно. Пена шипела, когда она брала ее в руки, и была такой легкой, что разлеталась во все стороны, стоило только подуть. Она красиво переливалась в свете лампочки нежными-нежными красками. А за этим светлым кругом все было такое же темное, как деревянная лохань. Все тело у Мелины так приятно горело, что ей ужасно захотелось спать.
Аманда помогла ей вымыть волосы, и она снова чуть не заплакала. Но вот вода заструилась но ее лицу, смыла мыльную пену и все опять стало хорошо. Мелину перенесли на длинную деревянную скамью и дали большое полотенце. Линус уже вымылся и надевал чистые джинсы.