Чистые сердцем - страница 11

Они смотрели на неподвижное, неестественно распластанное тело на кровати.

– Мне так жаль.

– Не переживай.

– Каждый раз, когда я вхожу в эти двери, меня как будто разрывает надвое, – сказала Мэриэл Серрэйлер. – Я боюсь, что найду ее мертвой. Я надеюсь на это. Я молюсь, но не знаю, кому и о чем. – Тут она наклонилась и коснулась губами лба Марты.

Саймон придвинул для нее стул.

– Ты рисовал ее.

– Я уже давно хотел это сделать.

– Бедная маленькая девочка. Доктора уже приходили?

– Не этим утром. Я говорил с сестрой Блейк вчера ночью. И Крис был здесь.

– Она в любом случае безнадежна. Но никто из них не скажет этого.

Он положил руку на ладонь своей матери, но она не повернулась к нему. Ее речь звучала так же, как и всегда, когда она говорила о Марте: холодно, отстраненно, профессионально. Теплота в ее голосе, знакомая остальным, как будто бы исчезала. Саймон не заблуждался на этот счет. Он знал, что она любит Марту так же, как и любого из своих детей, но совершенно другой разновидностью любви.

Его рисунок лежал на простыне. Мэриэл взяла его в руки.

– Странно, – сказала она. – Красота без характера. – Затем она повернулась, чтобы взглянуть на него. – А ты? – Она посмотрела на него с обезоруживающей прямотой. Ее глаза были глазами Кэт и Иво, очень круглыми, очень темными, совсем не как его, голубые. Она ждала, сидя неподвижно и очень спокойно. Саймон взял рисунок и стал укладывать его под защитную пленку.

– Я считаю, лучше бы твой отец не звонил тебе. Тебе был нужен отпуск.

– Я возьму еще один. Я пойду за чаем. Тебе захватить?

Но его мать только покачала головой. В дверях Саймон обернулся и увидел, что она осторожно убирает прядь волос своей дочери у нее с лица.

– Приезжай сюда… Пообедаешь со мной.

– Может быть, завтра.

– Почему?

– Я собираюсь на Гайлам Пик… Хороший день для прогулки. Пообедаю в пабе.

– Тоска напала?

– Не совсем.

– Я еще позвоню тебе попозже.

Саймон положил трубку. Его сестра знала его слишком хорошо. Тоска? Да. Когда он так себя чувствовал, он был не лучшей компанией, ему нужно было максимально удалиться от дома и, как однажды выразилась сама Кэт, выгулять тоску из своего организма. Это было из-за всего сразу: из-за внезапно прерванной поездки в Венецию, из-за Марты и из-за непроходящего похмелья от прошлого года. В следующую среду он вернется к работе. Сейчас ему нужно было потосковать.

Гайлам Пик был одним из цепочки холмов, раскинувшихся на тридцать миль к западу от Лаффертона. Их огибала извилистая дорога, вьющаяся по вересковым пустошам. Несколько подтопленных деревень приютились в тени крутых склонов между вершинами. Летом тропинки были расцвечены стайками туристов, а скалолазы, как пауки, свисали с веревок, закрепленных на каменистых уступах. Эти вершины были большой игровой площадкой для Бевхэма. Люди приезжали сюда из города, чтобы запускать воздушных змеев и самолеты на радиоуправлении, летать на дельтапланах и кататься на горных велосипедах.

Остальную часть года, особенно в плохую погоду, сюда никто не приходил. Саймон больше всего любил такие дни, как этот, когда он мог сидеть на вершине Гайлам Пика среди блеющих овец и парящих ястребов и окидывать взором сразу три графства, рисовать, думать, даже спать на сухой разноцветной траве и ни с кем не разговаривать.

Он всегда поражался, как люди могут жить в семьях, не вылезать с шумной работы, из автобусов, поездов, с запруженных улиц, день за днем, совсем не позволяя себе убегать в дикие, пустынные места.

Он был единственным на мрачной, огороженной забором площадке, служившей стоянкой. Он забрал свою холщовую сумку, заблокировал руль и запер все замки. В машине не осталось ничего, кроме старого ковра: ни встроенного радио, ни CD-плеера у него не было. Может быть, сейчас стоянка и выглядела пустынной, но места типа этого были легкой мишенью для воров в любой сезон.

Полтора часа спустя он сидел на большом камне на вершине Пика. Мартовское солнце гоняло тени, словно кроликов, по лужайкам внизу. Прозрачный воздух наполняло только меланхоличное блеянье сотен длинношерстых овец, издревле обитающих в этих местах, которые были беспорядочно разбросаны по холмам.