Читайте старые книги. Книга 2 - страница 21
Со стороны Фенелона, наставника наследного принца, было совершенно естественно облечь целостную систему нравственного и политического образования в приманчивые одежды романа. Но превращать роман в сатиру на старого короля, долго и славно правившего страной и незадолго до создания ”Телемака” почтившего его автора особым доверием>{86}, было бы со стороны этого автора совершенно бессмысленно. Впрочем, самые просвещенные люди нередко верят бессмыслице — все парижане, особенно придворные, приняли за чистую монету эту дикую сплетню. Вдову Барбен лишили привилегии, ”фрагмент” приговорили к сожжению, печатание приостановилось на 208-й странице. В точности ли было исполнено распоряжение властей? Это весьма сомнительно. Фенелон, конечно, подчинился, но вдова Барбен, владелица издания, от которого она ждала больших барышей, оказалась более строптивой. ”Приключения Телемака” продолжали выходить; последующие части выпущены без указания места издания и имени издателя, без виньеток и, главное, без привилегии, но они так похожи одна на другую бумагой, шрифтом, приводкой длины строк, что сомнений быть не может: они напечатаны на одних и тех же станках. Все это — первое издание ”Телемака”.
Моэжан и другие типографы перепечатали книгу с такой быстротой, что первое издание сразу затерялось среди множества контрафакций. Я подозреваю, что вдова Барбен сама приложила руку к изготовлению и сбыту этих незаконных изданий. Например, так называемое голландское издание Кондта 1700 года, части которого мне случалось держать в руках, почти наверняка изготовлено из остатков парижского тиража или перепечатано на станках той же вдовы Барбен. Такого же происхождения, на мой взгляд, ”Письма к провинциалу”>{87}, перепечатанные с первого издания ин-кварто ”Пьером де ла Валле из Кельна” и продававшиеся в Голландии. Если мое предположение верно, собрать хотя бы еще один полный комплект первого издания ”Телемака” будет гораздо легче, чем я думал прежде; нужно только запастись терпением и не терять надежды. У множества книг, которые, если верить каталогам, сохранились в единственном экземпляре, находились двойники. Я остановился на моем экземпляре ”Телемака” так подробно лишь оттого, что это — первое издание, а я всю жизнь мечтал совершить то, что не удалось Барбье и Адри, — пробудить в своих соотечественниках интерес к первым изданиям наших классиков>{88}, ибо это, по-моему, самое достойное занятие для французского библиофила.
Приключения Телемака. Часть первая. Париж, у вдовы Клода Барбена, 1699, 12°, в фиолетовом сафьяновом переплете с каемкой работы Келера.
Это и есть тот ”фрагмент”, о котором я только что рассказал, или, если принять мое предположение, окончательный завод первой части, отпечатанный до запрещения. Мой экземпляр ”фрагмента” имеет в длину шесть дюймов, таким образом, он на 7–8 линий больше ”контрафакции” и остальных частей первого издания. Объясняется это, как я уже говорил, тем, что Фенелону предлагали разные варианты корректурных листов; возможно, он выбрал именно тот формат, в каком напечатан ”фрагмент”, однако после запрещения книги типограф стал полагаться лишь на свой собственный вкус. Этот ”фрагмент” по праву считается редким и стоит довольно дорого, однако он несравненно менее редок, чем остальные четыре части.
Приключения Телемака. Лондон, Додсли, 1738, 2 тома, 8°. Необрезанный экземпляр на плотной голландской бумаге, с портретом автора и рисунками, в красном сафьяновом переплете с узорами и каемкой работы Браделя-старшего>{89}.
Прекрасный экземпляр редкого издания, на который мы стали смотреть свысока с тех пор, как сами расщедрились на подарочные издания ”Телемака”. Если верить нашим библиографическим указателям, нашим каталогам и рекламе наших газет, нет ничего совершеннее этих громоздких, неудобных томов, напечатанных на рыхлой хлопчатой бумаге, которая легко впитывает влагу, и украшенных несколькими бездарными гравюрками, оттиснутыми со старых, полустершихся досок. Это и есть наше nes plus ultra[25], наше to kalon[26], вершина книжного искусства на наш вкус. Не стану спорить — лишь бы мне оставили моего бедного лондонского ”Телемака”; он напечатан на плотной, упругой, шелестящей бумаге, четким шрифтом, который ярко выделяется на приятном для глаз фоне, и украшен великолепными эстампами, которые прекрасно вписываются в книгу; эстампы эти не уступают голландским, а ведь именно голландцы, на мой взгляд, лучше всех овладели искусством иллюстрировать книги. Впрочем, отличная бумага, на которой напечатан лондонский ”Телемак”, весьма недолговечна; она очень быстро желтеет, в чем и заключается, на мой взгляд, истинная причина недоверия к ней. Однако мой экземпляр в этом отношении безупречен, что же касается его роскошного переплета, то он не столь совершенен в глазах взыскательных библиофилов, хотя и считается одним из шедевров Браделя. Ведь именно с Браделя начинается эпоха чудовищного упадка переплетного искусства.