"Что нам делать с Германией?" Планы союзников по уничтожению немецкого народа - страница 6
(В 1991 году ряд западногерманских журналистов и политиков воспользовался столетием со дня рождения Ильи Эренбурга для того, чтобы почтить его память, – то ли по невежеству, то ли по злому умыслу, то ли ещё по какой-то причине. Когда в Берлине-Шёнеберге открылась выставка "Русские в Шёнеберге", фракция CDU в собрании представителей городского района Западного Берлина выдвинула предложение воздать должное "творчеству" Эренбурга и почтить память этого "журналиста и писателя". Авторитетные журналы не остались в стороне от этого излияния чувств; помимо прочего, они отмечали "бурную литературную энергию" Эренбурга, восхваляли его как "мастера сатиры" и восторгались его "грандиозными панорамными описаниями". – Прим. авт.)
Впрочем, советских солдат настраивали против немецкого населения и немецких солдат не только с политической и пропагандистской сторон. Весьма недвусмысленными были и те призывы, что раздавались с военной стороны. Так, во время Восточно-Прусской операции маршал И.Д. Черняховский в одном из своих приказов писал: "Нет пощады – никому… Не надо требовать от бойцов Красной Армии проявлять милосердие. Они кипят от ярости и желания отомстить".
В других обращениях содержатся открытые призывы насиловать немецких женщин и девочек. Так, в "Архипелаге Гулаг" Александр Солженицын вспоминает: "…Три недели уже война шла в Германии, и все мы хорошо знали: окажись девушки немки – их можно было изнасиловать, следом расстрелять, и это было бы почти боевое отличие…"
А вот как Лев Копелев, русский писатель, филолог-германист и друг немецкого писателя Генриха Белля, описывает речь агитатора-коммуниста: "Что нужно для поддержания боевого духа солдата? Во-первых, он должен ненавидеть врага как чуму, должен хотеть уничтожить его с корнем… во-вторых… когда он вступит в Германию, всё будет принадлежать ему – хлам, бабы, всё! Делай всё, что тебе вздумается!"
Жертвами подобного поведения бойцов Красной Армии становились как солдаты Вермахта, так и немецкие мирные жители. Это были не единичные случаи, а массовые преступления, о которых высшее начальство было прекрасно осведомлено; впоследствии это было названо одним из крупнейших массовых преступлений нашего времени.
Человеконенавистнические тирады и призывы Эренбурга и его собратьев по перу вовсе не были чем-то из ряда вон выходящим. Военный журналист, старший лейтенант Гюнтер Хейзинг (Gunther Heysing) собрал целую коллекцию цитат, взятых из советских печатных изданий и допросов пленных солдат Красной Армии. Ниже приводятся некоторые из них.
Солдатская газета "Боевая тревога" 20 октября 1944 г. напечатала следующее: "Трепещи, Германия! Трепещи, проклятая Германия! Мы пересечём тебя огнём и мечом и в твоём сердце заколем последнего немца, когда-либо шагавшего по русской земле".
В призыве к советским ВВС в начале советского наступления в Восточной Пруссии говорится: "Красная Армия идёт в наступление по приказу товарища Сталина, чтобы нанести смертельный удар немецкому зверю в его берлоге… Со жгучей ненавистью в сердце мы вступаем на землю ненавистного врага. Мы идём как судьи и мстители. Враг должен быть безжалостно уничтожен".
25 октября 1944 г. Военный совет и политическое управление 3-го Белорусского фронта выпустили следующее обращение: "Вперёд, победители! Пусть немецкая земля, породившая фашистское отродье, будет дрожать под нашей грохочущей поступью! Пусть запятнанный кровью ненавистный враг, причинивший нам столько горя и мучений, будет трепетать и утонет в потоках своей чёрной крови!"
В докладе на тему "Что требует компартия от комсомольца в бою", вышедшем в октябре 1944 года, говорилось: "Юный боец! Ты знаешь, сколько ужасных страданий и сколько боли причинили немцы твоему народу, твоей семье, твоей любимой. Отомсти им безо всякой жалости. За жизнь одного советского человека отними жизнь десяти немцев… Помни о том, что день, в который ты не убил ни одного немца, – потерянный день".
Военнопленный из 758-го стрелкового полка 88-й стрелковой дивизии рассказал: "Перед вступлением на немецкую землю офицеры дали нам инструкции, согласно которым имущество немецкого гражданского населения можно не уважать, а с населением можно обращаться как с дичью. Женщин можно насиловать".