Что скрывают тени… - страница 19

Апатия. Полгода тупого ничегонеделанья, когда я валялась пластом и тупо смотрела на очертания окна, из которого виднелась крыша соседнего дома. Слышались крики и смех детей, играющих во дворе. Иногда мне чудился среди них голос Леночки.

Надо жить. Надо жить. Мама повторяла это изо дня в день, а я не понимала смысла слов. Зачем надо? Кому надо? Без них?

В этот день ноги сами принесли меня к дороге. Тот же день, тот же час. Осеннее солнце светит точно так же, как тогда. Через пять минут моего Вити и моей Леночки не станет… Или это уже было? Все смешалось, виски давит гигантскими клещами, я со стоном обхватываю их руками.

По щекам льются мокрые капли, попадают мне на губы, чувствую их соленый прозрачный вкус. И не понимаю, что это. Поднимаю лицо к небу, пытаюсь разглядеть там что-то. Я никогда и ничего еще так не желала. Обращаюсь к чему-то далекому, могущественному, великому. Верни их. Ну, пожалуйста, верни…

Равнодушные свинцовые тучи закрывают от меня солнце. Закрываю глаза, вновь и вновь роняю соленые капли.

Детский смех пробирает до дрожи. Вскрикиваю, открываю глаза. Не верю своим глазам. Там, впереди, где оживленно снует по тротуару народ, стоят двое. Мужчина и светловолосая девочка с шариком в руках. Я сошла с ума. Понимаю это с холодной отстраненностью, изо всех сил тру глаза, пытаясь прогнать безумие.

Они никуда не исчезают. Мужчина и девочка. Ну и пусть я сошла с ума. Страшный, неестественный смех вырывается из груди. Я бегу к ним, кричу что-то.

Сзади раздается окрик старой знакомой. Останавливаюсь, хочу обернуться. Потом до меня доходит. Мне дали второй шанс. Время повернулось вспять. Я могу их спасти. Могу все сделать иначе.

Витя отходит к киоску, у Леночки из рук плавно выскальзывает шарик. Я бегу… Нога моей доченьки ступает на дорогу. В два длинных прыжка оказываюсь рядом, хватаю ее за шиворот, отбрасываю назад. Теряю равновесие и падаю на проезжую часть. Резкий визгливый звук пытающейся затормозить машины. Глухой удар. Мне почти не больно.

Небо над головой тускнеет. Плевать. Там, в туманной дымке, я вижу склонившиеся надо мной лица. Мужчина и маленькая девочка. Они живы, это самое главное.

Витя и Леночка сегодня снова пришли на могилу самого дорогого человека, оставили цветы и долго сидели, глядя на могильную плиту. Под ней уже год, как похоронена жена и мать, Катерина Лескова, погибшая по чудовищной, нелепой случайности. Рядом, в соседней могиле — бабушка. Ее уже десять лет нет с ними. Глядя на фотографию бывшей тещи, Витя не раз вспоминал, как Катя рассказывала, что постоянно чувствует ее присутствие. Странные разговоры, он не любил их. Но сейчас Витя ловил себя на мысли, что тоже чувствует — Катя, его жена, здесь. Она постоянно с ними рядом… Охраняет, оберегает…

Карточный долг, будь он проклят. И кто скажет, что карты — не творение дьявола? Еще утром жизнь казалась прекрасной и удивительной, полной приятных перспектив и возможностей. Черт меня дернул ввязаться в игру. Нервишки захотелось пощекотать. То ли от скуки, то ли решил испытать себя. Мартин ведь предупреждал. Эх, мой благоразумный и осторожный друг, ну почему я тебя не послушал? Хотя именно ты же познакомил меня с Тайгером. Интересно, фамилия у него такая же фальшивая, как и он сам? Вспомнилась смуглая остроносая физиономия с жестким хищным прищуром светлых, как речная вода, глаз. Мартин говорил, тот успел объездить весь мир, нахватался всего понемногу, и теперь, осев в Лондоне, не уставал удивлять местное общество. О нем легенды слагали.

Странный тип. Странный и пугающий. Холодная предупреждающая змейка сразу ужалила в сердце, стоило мне его увидеть впервые. Но отмахнулся от предчувствия, не придал значения. Да и Мартин, обычно флегматичный, как рыба, рассказывал о новом знакомом с диким восторгом. Именно он упомянул об игре. Тайгер предлагал ее любому желающему и всего один раз. Если побеждаешь ты, он грозился исполнить любое твое желание. Подчеркиваю, любое. Я тогда, помню, недоверчиво хохотнул: «Прям так и любое? А если захочу бессмертие?» Мартин с придыханием откликнулся: «Тайгер может все». Вот из чувства противоречия решил: докажу, что Тайгер — не более, чем пустобол. Выиграю и загадаю такое желание, что он точно не сможет выполнить. Самоуверенный идиот.