Что скрывают тени… - страница 4

15 марта

Прости, что так долго не заглядывала… В общем, милый дневник, поздравь меня, завтра моя свадьба. Как-то все произошло быстро и незаметно. Мама и будущая свекровь сами порешали между собой нашу с Костиком судьбу и поставили нас перед фактом. На днях я спросила у суженого, я хоть ему нравлюсь. Он испуганно округлил губищи и пожал плечами. Мда… Хотелось одновременно и плакать и смеяться.

Утешало одно, для всех знакомых подробности наших с женихом амурных дел были неизвестны. Они считали, что мне, наконец-то, повезло. Я заметила, как сразу изменилось отношение людей. Исчезли презрительные улыбочки и шепоток за спиной, замужние коллеги приняли в свой круг и пичкали непрошеными советами. А я даже не знала, приятно это мне или выть хочется. В любом случае, завтра мне официально поставят штамп в паспорте.

Буду даже в свадебном платье. Мама настояла, хотя я предпочла бы купить практичный костюм, который смогу носить и потом. Но ради самого близкого человека я пошла и на это. Пусть мама порадуется, что у ее дочери все будет «как у людей».

16 марта

Ну, здравствуй опять, друг-дневник…

Тебе интересно, как прошла моя свадьба? Сейчас все расскажу по порядку.

Утром меня снаряжали, как племенную кобылку. Женщины ахали и охали, называя меня красавицей и умницей. А я безрадостно смотрела в зеркало на разряженную девицу в пышном белом платье и фате, с ярким макияжем и понимала, что эта фальшивая кукла — не я. С трудом сдерживалась, чтобы не обхамить присутствующих, и закусывала губу.

Дорогу до ЗАГСа помню смутно. Рядом в машине сидел Костюша, в отвратительно сидящем на нем черном костюме. От него нестерпимо разило потом. Я отворачивалась к приоткрытому окну, чтобы не вырвать прямо на свадебное платье.

Поездка казалась бесконечной. Когда, наконец, машина остановилась, я не стала дожидаться, пока передо мной откроют дверцу. Вылезла сама, при этом едва не запуталась в свадебном платье. Помню, посочувствовала женщинам девятнадцатого и более ранних веков.

Чем ближе мы подходили к дверям зала, где нас должны были поженить, тем сильнее становился мандраж. Судя по зеленовато-бледному лицу Костюши, ему тоже не по себе. Но сочувствия он у меня не вызывал. Если женщине можно простить слабохарактерность, то подобные черты в мужчине достойны презрения. Жить рядом с вечным ребенком вместо того, чтобы почувствовать себя рядом с мужем как за каменной стеной… Возникает резонный вопрос — зачем тогда он нужен, такой мужчина. Ладно еще, если есть чувства, тогда прощаешь подобные недостатки. Но чувств нет и в помине. Ради чего все это?

Встретилась взглядом с мамой — та сияла и улыбалась, словно это она замуж выходила, а не я.

Дальше все продолжалось как в полусне. Сотрудница ЗАГСа говорила дежурные слова и задавала вопросы. Я еле слышно сказала: «Да». Потом нас попросили расписаться, и тут на меня нашел ступор. Глядя на тумбообразную спину Костюши, который ставил роспись на документе, я вдруг отчетливо представила. С этим человеком мне предстоит не только жить бок о бок, но и спать в одной постели, делить с ним горести и радости. Он уже закончил свою часть дела и теперь неуверенно обернулся. Посмотрел не на меня, а на свою маму, ища поддержки. Господи, мне еще придется и свекровь терпеть. Это пока она приторно-слащавая. Но такой тип людей я знаю. Стоит ей добиться желаемого, начнет давить и ломать характер.

Ради чего я это делаю?

Я посмотрела на маму. Ради того, чтобы она могла неделю или две хвастаться перед приятельницами, что ее дочь вышла замуж? А потом? Не ей жить с этим тюленем, а мне. Каждую ночь плакать в подушку и содрогаться от его прикосновений. Чувствовать, как неприязнь с каждым днем перерастает в отвращение. Быть недовольной собственными детьми, замечая в них черты отца.

Ощущала устремленные на меня взгляды и продолжала стоять столбом, глядя на постепенно грустнеющее лицо матери.

Прости, мама. Да, ты дала мне жизнь, но это не значит, что я должна прожить ее так, как хочешь ты. Дети — не способ для родителей добиться того, что не удалось самим. Каждый имеет право прожить свою одну-единственную жизнь так, как он захочет. Пусть будет допускать ошибки, падать и получать шишки, но и винить при этом сможет только себя. Я слишком люблю тебя, мама, чтобы сделать этот шаг, после которого начну тебя ненавидеть. Ведь я стану обвинять тебя в том, что несчастна…