Что такое социализм? Марксистская версия - страница 6

. В любой религии так или иначе находили свое отражение общественные противоречия. Однако господствующая церковь, подвергая моральному осуждению крайности эксплуататорской элиты, стремилась к использованию религии как идеологического средства притупления классовой борьбы, смягчения социальных конфликтов. Установление же справедливости господствующие течения в любой религии обещали лишь в потустороннем мире, и не по воле людской, а по воле божьей.

Ереси же, как правило, выпячивали социально-критическую сторону религиозных учений (особенно сильную в период их формирования - например, в учениях ранних христианских общин). Они выдвигали, в отличие от господствующей церкви, требование не только осуждения социальных пороков, но и искоренения их в реальной жизни. Идея "царства божия на земле" приходила тем самым в столкновение с господствующей церковью.

Еретические социальные утопии становились нередко идеологической оболочкой массовых народных движений, направленных как против господствующих общественных порядков, так и против господствующей церкви. Церковь выступала сторонницей самых жестоких мер по подавлению этих ересей даже тогда, когда они не выливались в массовые движения.

Религиозные социальные утопии имели ряд черт, более или менее устойчиво повторявшихся во всех их разновидностях. Первую из них мы уже назвали - это стремление к справедливому переустройству общества на земле, а не в "мире ином". Одни утопические религиозные течения считали для этого достаточным личное самоусовершенствование, правильное воспитание и т.п., другие видели необходимость не останавливаться и перед насилием ради достижения благих целей.

Другая черта - требование общности имуществ, обычно сочетаемое с проповедью аскетизма. Сторонники религиозных социальных утопий полагали, что различие между богатством и бедностью может быть искоренено при помощи обращения имущества богатых в общую собственность всего населения. Отсюда вытекало и стремление к уравнительному распределению доходов.

Кроме того, весьма характерным для социальных утопий был протест против господствующей формы семьи. Средневековая семья была весьма зависимой от обстоятельств хозяйственного быта, строгих религиозных запретов и патриархальной семейной иерархии. Этому противопоставлялся принцип семейного союза, основанного на взаимной личной склонности, на любви, что подчас доходило до возведения взаимной любви в главный и универсальный нравственный принцип, иногда приводя к проповеди полной свободы половых отношений.

Различным было отношение утопических учений к организации светской и религиозной власти. Выступая, главным образом, за организацию общества в виде совокупности свободных общин и отвергая диктат господствующей церкви, некоторые религиозные утопии несли в себе стремление к установлению жесткой централизованной государственной власти и установлению монополии собственного религиозного учения (в том числе и силой).

Совокупность этих признаков дает основания видеть зародышевые элементы социалистических и коммунистических воззрений лишь в некоторых религиозных социальных утопиях.

Религиозные социальные утопии средневековья несли в себе, одновременно с мечтами о более справедливом обществе, и значительные реакционные элементы. Такое сочетание оказывалось неизбежным, если учесть, что эти утопии не основывались (и не могли основываться) на понимании реальных социальных условий, делающих практически возможным осуществление мечты о справедливом обществе. Поэтому пути в справедливое общество виделись нередко в восстановлении старинных, доэксплуататорских порядков, а их обоснование покоилось на идеализации общинного быта.

Для многих религиозных социальных утопий была характерна общинная (а подчас и этническая) замкнутость. Справедливость в рамках общины могла покупаться ценой несправедливости за ее пределами. Так, государство, созданное в 10-11 вв. н.э. религиозными общинами карматов в Южном Йемене (Эль-Ахса), поддерживало социальное равенство внутри общин за счет коллективного владения рабами и государственного рабовладения.