Чудесный чарык - страница 11

А наш Эфенди-ага шел по дороге и все время оглядывался. Оглянувшись еще раз, он увидел позади пыль столбом.

«А-а-а, — подумал Эфенди-ага, — это, наверное, за мной гонятся».

В это время он как раз к мельнице подходил. Пригляделся Эфенди-ага к мельнику, увидел, что тот совершенно лысый, и, недолго думая, говорит ему:

— Видишь ли ты всадника вдали? Он сносит голову всем лысым!

Мельник испугался:

— Что же мне делать?

— Как что делать?! Надевай скорее мою одежду, а я надену твою. И мигом взбирайся на иву!

Так они и поступили. Эфенди-ага надел одежду мельника и, чтобы стать похожим на мельника, посыпал мукой лицо и руки.

Вскоре подъехал бай. Увидев человека, испачканного мукой, бай принял его за мельника и спросил:

— Не проходил ли мимо вас один человек?

— Не-е-е-т, не проходил. — ответил Эфенди-ага, а сам бровями наверх указал. Бай посмотрел наверх и увидел там какого-то мужчину.

А сидевший на дереве переодетый мельник, понял, что бай заметил его, и взобрался еще выше.

— А-а-а, — проговорил бай, — значит, так?

Он слез с коня, привязал его, снял золотую цепочку с часами, снял бархатный костюм, сапоги и полез на дерево. Тут наш Эфенди-ага быстренько снял одежду мельника, надел одежду бая: костюм из бархата, сапоги, на шею нацепил цепь с золотыми часами, сел на коня и со словами:

— Так вам и надо! — пришпорил коня и ускакал.

Только тут бай посмотрел с дерева вниз и закричал:

— Ва-а-а-й! Этот мельник вскочил на моего коня и ускакал! Эй, ты, спускайся вниз, ты мне не нужен, мне нужен был тот человек, — сказал бай мельнику, и они оба спустились с дерева. Тут бай задумался: как же он пойдет домой в исподнем?

— А вы наденьте одежду того человека, — посоветовал ему мельник.

Что было делать? Бай надел одежду Эфенди-аги и отправился домой. Дома ханий спрашивает у него:

— Вы смогли увидеть того человека, который взял у меня три золотые монеты?

— Да, я его видел, — отвечает ей муж. — Ты дала ему три золотые монеты, но пока он дойдет до рая пешком, пройдет слишком много времени. Чтобы он добрался туда поскорее, я дал ему коня и одежду, а на шею повесил цепь с золотыми часами и попросил обязательно передать твоему брату три золотые монеты.

Ханий очень обрадовалась этому известию.

Тем временем наш Эфенди-ага вернулся домой и говорит встретившей его жене:

— Оказывается, на свете есть люди, более глупые, чем ты и наша дочь.

На три золотые монеты семья купила быка и корову. И стала дальше жить дружно и благополучно. Вот и выходит, что совершать дуа — очень благое дело.

Вот предстал перед падишахом старший сын:

— Отец, дозвольте мне отправиться в путь — найти снадобье, чтобы вылечить ваши глаза.

Тяжело вздохнув, падишах ответил:

— Эх, сынок! Мне поможет вернуть зрение только горсть земли, привезенная из тех мест, куда никогда не ступали копыта коня. Если ты как-то сумеешь добыть эту землю, то я снова стану зрячим.

Получив благословение отца, старший сын тут же оседлал коня и пустился в путь. Шесть месяцев скакал он без отдыха и наконец добрался до одного источника. А этот источник был непростой: вместо воды из него струилось молоко, поэтому его назвали Сют чешме[19]. Сел джигит возле чудесного родника, поел хлеба, запил его молоком.

И решил старший сын падишаха, что дальше этого места никогда не ступали копыта коня. Взял он оттуда горсть земли и возвратился во дворец. И вот, полный желания обрадовать отца, протянул ему эту землю со словами:

— Шесть долгих месяцев, и днем, и ночью, невзирая на усталость, я гнал своего коня и наконец доскакал до Сют чешме, в котором вместо воды струится молоко. Я решил, что копыта наших коней никогда не касались этой земли.

Выслушал слепой падишах своего старшего сына и, усмехнувшись, ответил ему с горечью:

— Сынок, когда я был зрячим, то добирался до Сют чешме еще до восхода солнца. Садился возле родника и съедал свой утренний хлеб, запивая его молоком. Ты же потратил на это целых шесть месяцев! Не взял падишах у сына землю.