Чудо, или Результат эксперимента - страница 25
Опа! Волшебное слово «муж» заставило разъярённого монстра сначала подавиться воздухом, а потом и разом принять уже привычный мне вид. Незаметно выдохнула с облегчением и пообещала, что впредь постараюсь думать, прежде чем что-нибудь ляпнуть, а ещё очень захотелось тяпнуть стопочку пустырника, так как до сих пор трясло от страха.
— П-простите, я, наверное, лучше к себе пойду! — чуть заикаясь, выпалила и, шарахнувшись от его протянутой в мою сторону руки, стремглав рванула к себе.
— Таня, погодите! Да чтоб тебя! — донеслось вслед, но годить я и не подумала, вихрем влетела в свой дом, едва не сбив с ног моего личного охранника. Кстати, нужно хоть имя его узнать, а то нехорошо как-то получается, а как только оказалась в своей комнате, захлопнула дверь и плавно опустилась по ней на пол. Сил встать не было, в горле стоял ком, глаза на мокром месте, а из груди то и дело вырывался нервный смех. Ну, здравствуй, истерика! А я молодец, за полминуты довела мужика так, что он едва ли не обратился и не разорвал меня как Тузик грелку! Могу гордиться, или бояться, и лучше второе, так как не думаю, что Хартаншас будет столь любезен и простит за намёк про возраст, скорее, придумает, как отыграться.
Так как я не знала, что этот демон может придумать мне в отместку, решила последовать примеру незабвенной Скарлет О'Хара и подумать об этом завтра. С трудом доползла до комода, умыла лицо, после чего буквально рухнула на кровать, раскинув конечности, как морская звезда. Вспомнила шутку из интернета, растопырила пальцы и вслух произнесла:
— А теперь я снежинка! — и захихикала. Представила себя со стороны и чуть не расхохоталась в голос, не хватало только пройтись по комнате, приплясывая и напевая: «А я сошла с ума, а-ля-ля-ля-ля-ля, какая досада!»
Только начала накатывать дрёма, как дверь распахнулась, и в комнату ворвалась Мальвина.
— Таня, всё пропало! Нас раскрыли! — и в панике начала нарезать круги по свободному пространству, которого ей явно было маловато.
На минутку в душу закрался липкий страх, что гостям стало известно о наших способностях, о настоящих наших умениях, но потом я поняла, что будь это так, фиг бы нам позволили сейчас спокойно общаться. Зато после такой эмоциональной встряски и нервы успокоились, и сон пропал, так что я с комфортом устроилась в изголовье кровати, подложив подушку под спину, и попросила:
— Не мельтеши, мебель поломаешь или стену какую снесёшь, лучше расскажи, что случилось.
— Дубраль, ну, это…
— Я знаю, орк-друид, — перебила подругу.
— Он друид? — на секунду застыв, недоумённо спросила она. — Не знала. А тебе откуда известно?
— Ифи сказала, ты продолжай, не отвлекайся!
— Да, так вот, он сказал, что знает, что мы занимаемся в лесу, а ещё почуял скрытое ото всех пространство!
— А ты что?
— А я ничего, — буркнула она, — сбежала я.
Так-так-так, и что мы имеем? Дубраль знает, что мы не так просты, как кажемся и что у нас в лесу есть тайное место, скрытое от посторонних. Ак он узнал, пока неважно, а вот что он с этой информацией будет делать? Может, он уже рассказал остальным? Тогда дело — труба! А если не рассказал? Всё же он мне показался наиболее… человечным, что ли, из всей их шайки-лейки.
— Мальви, где ты его оставила?
— Зачем тебе? — расстроено шмыгнула носом наша гренадёрша.
— Пойдём узнавать, умерла надежда или пока ещё дышит!
— Что? Какая ещё Надежда? Ты кого-то ещё здесь встретила из девушек… — глядя на меня круглыми от удивления глазами, стала засыпать вопросами.
— Подруга, успокойся, я про чувство надежды говорю, в моём мире есть выражение: надежда умирает последней, вот я и выразилась так. — вставая и проверяя, не образовалось ли воронье гнездо на голове, ответила я.
Мне безмолвно протянули расчёску, ясно, причёска у меня явно креативная настолько, что показываться кому-нибудь на глаза в таком виде не стоит. Приведя себя в порядок, направилась к двери, но, не услышав звука шагов следом, оглянулась и с недоумением уставилась на застывшую девушку.
— А, может, ты сама с ним поговоришь? — неуверенно спросила она, нервно сжимая ткань юбки. Присмотрелась: щёки горят пунцовым румянцем, глаза стыдливо опущены в пол…