Чудо-оружие СССР. Тайны советского оружия - страница 11

Увы, дальше заводских испытаний дело не пошло. Куда затем исчезли оба образца АПСС можно только гадать.

АПЛ — автономная подводная лодка «Пигмей» — также была построена в Ленинграде на заводе «Судомех» (строитель А. Н. Щеглов),

Надводное водоизмещение «Пигмея» составляло 18,6 т. Длина 16 м, ширина 2,62 м. Скорость надводная 5 узлов, подводная 6 узлов. Дальность плавания экономическим ходом 290/60[10] миль (по другим данным дальность плавания экономическим подводным ходом составляла 18 миль). Предельная глубина погружения 30 м. Автономность 3 суток. Экипаж 4 человека. «Пигмей» был вооружен двумя 450-мм торпедными аппаратами (бортовые; открытое хранение торпед) и одним 7,62-мм пулеметом.

Лодку по железной дороге доставили в Севастополь, где она в октябре 1936 г. под условным наименованием «Подводная лодка „Остехбюро“» прошла испытания. Командовал «Пигмеем» старший лейтенант Б. А. Успенский.

Испытания показали, что управление «Пигмеем» по радио с самолета практически невозможно, и стали испытывать его как обычную сверхмалую подводную лодку с экипажем на борту.

Несмотря на ряд выявленных недостатков «Пигмея», руководство ВМС РККА приняло решение о постройке серии из 10 сверхмалых подводных лодок этого типа со сдачей первых шести до конца 1936 г., а всей серии — в 1937 г. Несколько «Пигмеев» начали строиться на «Судомехе» в Ленинграде, но так и не были «доведены до боеспособного состояния» и, видимо, были разобраны.

К началу Великой Отечественной войны АПЛ «Пигмей» официально числилась за наркоматом ВМФ как опытовая подводная лодка. В строй она официально не вводилась, в состав какого-либо из флотов не зачислялась и хранилась на берегу. По одним данным, АПЛ «Пигмей» так и оставили на бывшей Севастопольской базе «Остехбюро» в Балаклаве, по другим — перевезли в Феодосию, где установили на территории испытательной базы морского оружия наркомата ВМФ.

Летом 1942 г. «Пигмей» оказался в руках немцев. В августе 1942 г. лодку с большим интересом осмотрели итальянские офицеры — командиры сверхмалых подводных лодок типа СВ, базировавшихся в Балаклаве. Дальнейшая судьба лодки неизвестна.

В итоге к 22 июня 1941 г. наш флот не имел ни одной сверхмалой подводной лодки — ни обычной, ни телеуправляемой. В пятитомном официальном издании «История отечественного судостроения» (СПб.: Судостроение, 1996), написанном пятнадцатью мэтрами, перечисление титулов и званий которых займет целую страницу, говорится: «Но главная причина неудач в создании сверхмалых подводных лодок заключалась в репрессиях 1937–1938 гг., которые привели к настоящему разгрому Остехбюро и гибели его главных руководителей».[11]

Увы, уважаемые мэтры путают причину со следствием. Советское правительство выполняло все пожелания Бекаури. Страна голодала, а «Остехбюро» отпускались миллионы рублей. К примеру, у Бекаури сформировалась даже целая флотилия экспериментальных судов — эсминец «Конструктор», тральщики «Инженер» и «Микула», десятки судов и самолетов различных типов. «Флот» Бекаури был существенно сильнее болгарского флота, но чуть слабее румынского.

На Бекаури и его сподвижников буквально сыпались правительственные награды. В 1932 г. он получил орден Красной Звезды, в 1933 г. — орден Ленина, а в 1936 г. — орден Трудового Красного Знамени, то есть полный тогдашний «иконостас».

В сухопутном телеуправляемом вооружении «Остехбюро» наибольших успехов достигло в создании радиоуправляемых мин. 11 марта 1927 г. специальная комиссия подписала акт о завершении испытаний радиофугасов, которым было присвоено обозначение БЕМИ.

В связи с обострением ситуации на Дальнем Востоке 23 января 1934 г. 50 радиофугасов БЕМИ в составе отдельной роты были отправлены в Особую Краснознаменную Дальневосточную армию.

Радиофугасы стали единственным радиоуправляемым оружием, которое эффективно использовалось в Великой Отечественной войне. Приведу неполную хронику применения фугасов:

17 июля 1941 г. с расстояния в 150 км были взорваны 3 радиофугаса типа БЕМИ весом по 250 кг каждый в здании поселка Струги Красные Псковской области, где располагался Штаб германского 56-го механизированного корпуса. Официально считается, что это был первый в истории случай боевого применения радиофугасов.