Чудовище и Бетани - страница 2
Продавец хорошо знал и любил всех своих птиц – от вертлявых камышовок до желтоногих чаек – и не хотел, чтобы они попали в плохие руки. Он смерил Эбенизера долгим суровым взглядом.
– Я вижу, что вы за человек.
Эбенизер сглотнул.
– Вы станете прекрасным хозяином для этого попугая! – объявил продавец. – У вас на лице написано!
Эбенизер облегчённо улыбнулся и протянул ему деньги. В качестве особой благодарности продавцу за тяжёлый труд он заплатил значительно больше условленной цены.
Попрощавшись, Эбенизер вышел из магазина со спящим попугаем в клетке. Сел в машину – и в скором времени уже парковался перед своим домом. Когда Эбенизер открыл дверь, попугай проснулся и широко зевнул.
– Доброе утро! – произнёс он совершенно непопугайским голосом, в котором слышались тягучие шоколадные ноты.
– Утро давно прошло, – ответил Эбенизер.
– Упси-пупси! Что ж. Тогда добрый вечер. Меня зовут Патрик.
– А меня мистер Твизер. Добро пожаловать в новый дом.
– Чтоб меня! – воскликнул Патрик.
Слова «чтоб меня!» подходили как нельзя лучше, поскольку дом Эбенизера Твизера поражал воображение. Высотой в пятнадцать этажей и шириной в двенадцать слонов, он был целиком выкрашен в красный цвет, а сад перед домом легко мог вместить одновременно дюжину званых обедов.
Патрик разглядывал всё это великолепие сквозь прутья клетки, и его птичья грудь наполнялась восторгом. На долю Патрика выпало немало путешествий, он объездил с гастролями несколько стран, но такого не видел нигде. Ему не терпелось облететь все уголки нового дома.
– Можно мне выйти из клетки? – спросил он.
– Пока нет, – ответил Эбенизер. – Сначала я должен тебя кое с кем познакомить. Хотя, пожалуй, вернее будет сказать кое с чем.
Эбенизер вылез из машины и отнёс Патрика в дом. Потом с клеткой в руках стал подниматься по лестнице.
– Кое-что живёт под самой крышей, – объяснил он попугаю. – И будет очень радо встрече с тобой.
Патрик вертел головой, разглядывая картины и прочие произведения искусства, в изобилии расставленные по дому. Пятнадцать этажей промелькнули незаметно.
– Главное, не бойся, – предупредил Патрика Эбенизер, когда последняя ступенька осталась позади. – Кое-чему не понравится, если ты будешь напуган.
Он повернул ручку старой покосившейся двери, и та со скрипом отворилась. Эбенизер включил свет. Комната на пятнадцатом этаже разительно отличалась от остального дома. Там было сыро и невыносимо воняло варёной капустой. А ещё там было пусто – только у дальней стены висели красные бархатные портьеры и тускло поблёскивал золотой колокольчик.
Поставив клетку на пол, Эбенизер направился прямиком к портьерам и чуть помедлил, прежде чем отдёрнуть их в сторону.
– Только не кричи. Оно не любит, когда шумят, – сказал он Патрику.
Наконец он отодвинул штору, явив попугаю чудовище. По виду оно напоминало большой серый шар с тремя чёрными глазами, двумя чёрными языками и большой слюнявой пастью. А ещё у него были крошечные ручки и крошечные ножки.
Эбенизер не без удовольствия отметил, что Патрик продемонстрировал похвальную сдержанность. Он не завизжал и не завопил «Фу, какая гадость!»
Справившись с первым потрясением, попугай сказал:
– Доброе утро! Меня зовут Патрик.
– Уже почти вечер, – ответило чудовище голосом тихим и склизким, словно по полу прошуршала покрытая перьями змея. – Спой мне.
– Какую песню вы желаете услышать? – спросил Патрик.
– Песню обо мне! – потребовало чудовище.
Поразмыслив немного, Патрик запел:
Эбенизер был приятно впечатлён. Мелодия радовала слух, да и стихи чудовищу определённо понравились.
Закончив петь, Патрик попросил прощения за то, что песня получилась такая короткая. Когда он познакомится с монстром поближе, то обязательно присочинит ещё несколько куплетов.
Чудовище улыбнулось, и Эбенизер вздохнул с облегчением. Улыбка монстра сочилась слюной.
– Это было чудесно. Скажи, а много в мире птиц, подобных тебе? – спросил он.
– Ох, клювики и пёрышки, нет. Нас осталось всего двадцать. – Глаза Патрика наполнились пурпурными слезами. Спеша отвлечься от грустных мыслей, он обратился к монстру: – А много ли таких, как вы?