Чудовище Нави, или Завтра еще пойду! - страница 4

Тоненькая тропка петляла под ногами. Пейзажи вокруг становились все мрачнее. Густые туманы обволакивали деревья, пытались спрятать таинственную тропку, по которой меня тянули два разговорчивых беса.

Я была готова идти куда угодно, лишь бы подальше от этих страшных болот!

Сквозь отсыревшие деревья и седые травы вырисовывались убогие домишки, трусливо собравшиеся в большую кучку в уютной сырой ложбинке. Один дом стоял на отшибе, ближе к нам. С высоты холма казалось, что все домики делают: «Фу, пошел отсюда! Мы тебя не знаем!» или «Помогите! Спасите! Уберите его от нас!». Домику на отшибе было все равно. Он даже не пускал дымок, словно обиделся на всех.

Я еще не поняла, это он боялся остальных домов? Или они боялись его. Впрочем, мне было все равно.

Первая зелень пробивалась сквозь седину трав, даря этому миру капельку весенних красок.

— А если я туда пойду? — спросила я, осматривая унылые достопримечательности. Мы вышли на перекресток того, что с натяжкой асфальта можно было бы назвать дорогами. По спине побежал тревожный холодок. В высокой траве на перекрестке прятались старые, покосившиеся в разные стороны кресты — скворечники.

— Это что? — спросила я, с тревогой глядя на деревянные кресты.

— Это Ольховская Росстань! — махнули пушистыми лапками бесы.

— А это — указатели? — прищурилась я, пытаясь что-то прочитать на черном дереве. Может, там и были слова, но разобрать их я не смогла.

— Не! Это голбцы! Чтобы вот эти покойники дорогу домой не нашли! — беззаботно махнули лапками бесы. — Дома их не очень рады видеть! Мы их называем ДПС! Давайте Поскорее Сбежим!

— Ааа! — съежилась я, обходя кресты-голбцы.

— Уже лет пять отсюда никто не откапывался? Да, Антипка? — заметил один из бесов.

— Да, не! Года два! — спокойным будничным голосом заметил Антипка. — Как корову утащили из деревни, так все! Переваривают!

— А как отсюда выбраться? — спросила я, с тревогой обходя мрачное место трусливыми спешными шажками. — Куда ведет эта дорога?

— На болота! — вздохнули бесенята, пока я всматривалась в унылый дремучий лес, обещающий столько приключений, что моя несчастная мокрая попа их не переживет.

— А вот эта! — ткнула я в противоположную сторону.

— Тоже на болота! — пожал плечами бесенок, вышагивая рядом.

— А вот эта! — спросила я, показывая на дорогу, ведущую в деревню.

— Эта в деревню! — ответили мне бесы, беззаботно вышагивая рядом.

— А за к-к-кладбищем что? — спросила я, все еще посматривая, не откопался ли кто на перекрестке. А то мало ли? Моим везеньем, если бы я была хомяком, меня бы выбрасывали на помойку уже раз пятый!

— Там за деревней кладбище! — махнул пушистой ладошкой бесенок и забавно прихрюкнул.

— А за кладбищем? — спросила я, прикидывая, где тут пролегает федеральная трасса.

— За кладбищем лес! — ответил второй, пока я всматривалась в кромку леса.

— А за лесом? — спросила я, прищурившись сильнее. На росстань опускался дремотный вечер.

— За лесом — болота! — радостно сообщили мне бесы. — Тут куда не пойдешь, кругом болота!

— Болота, значит, — поежилась я, вспоминая крыжовник чужих глаз.

Домишки окуривали пасмурное небо сизыми дымками. Пахло свинкой, коровой и чем-то прогорклым. Грязь под ногами напоминала болото. Я чавкала и скользила по ней, прикидывая, под каким деревцем похоронить шесть тысяч рублей.

Мы направлялись именно к этому, соблюдающему все правила пожарной безопасности, дому.

— А где у вас тут можно п-п-позвонить? — спросила я у бесов, идущих рядом. Если честно, я их слегка побаивалась.

— Позвонить? Вон колокольню видишь? Забираешься на нее и звонишь, хоть на все четыре стороны! Колокол дергаешь, и орешь громко, что тебе надо! — заявили бесы, показывая на старую, почерневшую колокольню на пригорке. — Но лично мы этот поступок не одобряем!

— Потому что вы черти? — спросила я, опасливо косясь на пушистых проводников. Они не казались жуткими и страшными. Но все равно было как-то неуютно.

— Нет, просто там доски старые! Рухнешь, ухнешь и все! — развели руками бесы.

На хилый плетеный из веток забор взгромоздился щипанный петух. Он осмотрел подозрительным глазом окрестности, прикидывая, какое время суток!