Чудовище - страница 10

Дэк поднялся и осмотрелся.

— И все-таки доктор Дирбих гений, — произнес Даниэль, осторожно трогая темный металл одной из выброшенных на помойку машин. — Я, конечно, слышал и о нем, и о Уильяме Стэйте, и о Джеффе Поу, но я и представить себе не мог, что ученые-технократы столь искусны. Фантазии им не занимать. Интересно, что вот этот механизм должен был делать…

— Брось, Литман, — хмуро сказал Сид. — Это всего лишь груда металла.

— Вот именно, — возразил Даниэль. — Лишь груда металла, но даже по ней невооруженным глазом видно, насколько изобретательны в своих изысканиях ученые-инквилинусы.

Но Сид не согласился с доводами Литмана, упрямо заявив:

— Технократы — инвалиды, не способные пользоваться своими внутренними ресурсами, а потому полагающиеся на железки да провода. Они как калеки, изощряющиеся в изобретении все новых костылей. Ты же маг, ты должен знать, что их наука — всего лишь жалкое подобие магического знания. Они не могут совершать то, что делаем мы, а потому ищут замену в строительстве этих убогих механизмов.

— Конечно же, ты прав, Сид, — посмотрел на вестигатора юноша. — Но у меня всегда вызывало невольное восхищение стремление инквилинусов компенсировать свои недостатки с помощью научного прогресса. Кроме того, ты же знаешь, что они охотно используют и наши знания при конструировании своих машин. А мы, в свою очередь, частенько пользуемся их изобретениями. Те же паромобили, например. Они не требуют кристаллов-рагиентов, как наши самоходные кареты, им нужен обычный уголь, которого всегда полно.

Внимание Дэка привлекло приземистое строение возле деревьев, очертаниями напоминавшее своего рода бункер. Оно почти полностью оказалось скрыто кустами и, несомненно, будь Руан менее внимателен, он вряд ли бы его заметил.

— Ну и что? — упрямо возражал Литману Сид. — Все равно мы лучше их. Умнее и искуснее.

Юноша рассмеялся и заметил:

— И после этого ты обвиняешь в нетерпимости магофобов?

— Да ну тебя, — обиделся Сид, отворачиваясь. — И вообще, нам делом заниматься надо, а не демагогией. Так что, пошли искать дальше… Эй, а где Дэк?

Руан стоял возле заинтересовавшего его строения, положив руку на огромную стальную дверь круглой формы. Юноша и вестигатор подошли к Дэку, и Сид спросил:

— Что это ты нашел?

— Не имею представления, — честно признался Руан, попробовав повернуть круглую ручку запора.

— Эй, погоди-ка! — встревожено воскликнул Сид. — Ты что, забыл, что Дирбих сказал нам ничего не трогать? А вдруг там какая-то зараза хранится? Дверь-то, похоже, герметическая!

— Мы должны проверить все, — хмуро отвечал Дэк, продолжая крутить диск.

Пока Дэк вращал ручку, засовы двери натужно скрипели, а на траву сыпались частички ржавчины. Литман на всякий случай достал из кобуры свой ассалтус и направил ствол на дверь, а Сид предусмотрительно отошел подальше, нервно размахивая хвостом.

Когда дверь открылась и отошла в сторону, Дэк также достал оружие и заглянул внутрь. Вниз вела узкая лестница и детектив, посмотрев на своих помощников, улыбнулся.

— Кто-то должен остаться здесь, охранять выход.

— Пусть малыш остается, — важно сказал Сид, ловко запрыгивая на плечи Руана. — А мы сглупим и полезем под землю.

— Если что, сообщи в полицию, — коротко бросил Дэк и скрылся в темном лазе.

За спиной грянул гром, с полей шляпы капала вода, текла за шиворот, но Дэк ни на что не обращал внимания, спрятав руки в карманы плаща, ожидая, пока ему откроют.

Дверь отворил Юген, все такой же невозмутимый и бесстрастный. В руках он держал керосиновую лампу и, узнав Дэка, хмуро произнес:

— Добрый вечер, детектив. Чем обязаны? Столь поздний час…

— Я хочу поговорить с Дирбихом, — спокойно отвечал Дэк, не вынимая рук из карманов.

— Боюсь, доктор сейчас занят.

— Я настаиваю, — все также хладнокровно сказал Руан.

— Он велел никого не пускать.

— Для меня он сделает исключение, — ствол ассалтуса уперся в лоб слуги, и тот невольно шагнул в сторону, позволяя Руану войти. — Где он?

Юген еще больше ссутулился и, что-то пробормотав, пошел по коридору, который вел в пристройку. Видимо, именно там располагались рабочие покои профессора. Ведь по ночам он работал…