Чужая боль - страница 87

— Не пугайтесь. Это Миша. Он семейный. И в сторону от своей бабы никуда. Она, в случае чего, сумеет с ним справиться. Он вас и пальцем не тронет. При нем всегда охранник в юбке, — рассмеялись милиционеры, но девчата не поверили:

— Этот, если с цепи сорвется, никакая охрана не удержит. Он сдвинутый. Вы только посмотрите на него.

— Каждый день видим Мишку, нормальный человек, только задевать его не надо. Свирепеет, вспыхивает как спичка.

— Да кому он нужен? — рассмеялись девки, вспомнив короткую, случайную встречу.

— Он очень добрый человек!

— Оно и видно. Такому в лапы не попадай. Живьем задушит, — впорхнули в магазин цветастой стайкой.

Их мигом окружили мужики и парни. Заговорили, стали назначать встречи, девчата, не слушая, присматривались к товарам. Им было не до свиданий. Девчата мечтали отдохнуть после работы и в магазин заскочили наскоро. Кое что купив, решили тут же уйти. Но вдруг на пороге перед ними вырос Миша. Стал перед Юлькой глыбой:

— А ты мне по кайфу! Слышь, крошка? Где-то непременно тебя прижучу! — хохотнул хищно.

— Иди в жопу, примат! — ответила девка грубо и, обскочив человека, пошла вместе со всеми не оглядываясь.

Мишка смотрел ей вслед, словно запоминая Юльку изо всех.

Девки плохо спали в эту ночь. Все им мерещились тяжелые шаги под окном, громадная тень во дворе, и утром они, не выдержав, рассказали о встрече Сашке.

— Успокойтесь! Мишка не насильник. Слово вам даю. Ни одну бабу пальцем не тронул и ни к одной не приставал.

— Это с остальными. Юльке при всех пригрозил. Ты поговори! Припугни гада, — попросили дрожа.

— Ладно. Нынче его встречу, — пообещал Сашка, и девки пошли успокоенные.

Нет, Мишка не появлялся возле дома девчат. Не подходил даже близко к ферме, какую заканчивали штукатурить. Его не было нигде. Но странно, девки невольно везде чувствовали его присутствие.

Даже страшненькая Полина, заслышав это имя, поневоле описивала трусы. Тамарка старалась о нем не говорить. А Шурка, напуская на себя равнодушие, попросту отмахивалась. Но ночью человек не волен над собой, и девчата, закрывшись на все крючки и запоры, ложились в одну постель, лишь к утру забывая о страхе.

Чем он был вызван, не понимал никто. Кстати, и Мишка теперь старался избегать встреч с девчонками. Но страх в них не погасил.

— Мне кажется, он врожденный убийца.

— Кто? — не поняла Юлька.

— Да Мишка!

— Откуда знаешь? Может, он очень добрый человек. Говорят, у него сын есть, славный бутуз и очень похожий на своего отца, люди говорят, что он очень добрый и ласковый, очень хорошо играет с детьми, никогда не дерется, всем поделится. А пацаны всегда похожи на отцов. Тот, кто родил ребенка, не способен обидеть человека. У него в генах это не заложено. А дети — копия своих родителей.

— Слушай, Шурка, а чего ты тогда лежишь под одеялкой и трясешься? Даже ноги у тебя холодные. Тебе чего бояться? Ведь грозили мне, а трясешься ты!

— Страшно почему-то! — призналась девка.

А тут, словно снег на голову, известие всю деревню облетело молнией, что не кто-нибудь, а именно Мишка уезжает всей семьей в Испанию. Радости не было конца. Девки до полуночи плясали. Все ж на целый месяц уезжает. За это время многое может измениться в жизни каждого.

Оно так и случилось. Милиция сдержала свое слово насчет Шурки.

Получив последние данные анализа, Шурку вернули в парикмахерскую, где та работала до панели.

А через три дня уехали Полина с Тамарой. Их снова взяли в кондитерский цех. Даже Зойку в конце недели увезли в пошивочную мастерскую. Всем им предоставили места в общежитиях, и только Юльку не забирали никуда. Она оставалась одна в большом пустующем доме, где было страшно и жутко одной.

— Почему меня не берут никуда? — спрашивала Юлька растерявшихся милиционеров.

— Так ты нигде не работала. Куда тебя брать? Снова на панель?

— Нет! Я туда не хочу! Пусть возьмут хотя бы дворником, почтальоном, курьером. Я на все согласна. Я не могу больше оставаться здесь одна, как в могиле! Увезите меня отсюда! — просилась девчонка.

— Милая, у тебя пока плохие показатели. Вот подлечишься еще с месячишко, и отпустим, куда захочешь. Держать насильно тебя здесь никто не будет. Подлечись и убирайся, мы только рады будем! — заявила врач, забирая пробирки и стекляшки. Юлька опять осталась одна, покинутая и забытая всеми.