Чужое дело - страница 4

У бассейна Альбина переставляла свой шезлонг в сбежавшую от нее тень зонтика. Они прилетели в Египет втроем: Верочка, Лиза и Аля. Но Альбина занимала отдельный люкс. Она могла себе это позволить. Альбина Сотовская жила в особняке на Рублевке. Правда, и Верочка там жила. Давно и недолго. Когда была женой брата Альбины Егора. Но познакомились они еще раньше. Через Лизу — двоюродную сестру Али и Егора.

Верочка была уверена, что развод вовсе не повод не общаться с родней бывшего мужа. Подруги тоже на дороге не валяются. Сейчас одна из них валялась в шезлонге…

— Вот жара-то! — пожаловалась Альбина. — Не охлаждает ни вода в бассейне, ни вода в стакане со льдом.

— Так иди в номер, сейчас же солнце в зените, — посоветовала Верочка.

— Я не могу уйти, пока не решу, нравится мне вон тот садовник или нет.

Высокий, молодой араб в униформе, со шлангом в руках как раз устроил наводнение под кустом олеандра, засмотревшись на белокожих дам.

— Почему именно он, Аля? — улыбнулась Верочка.

— Потому что именно он уже третий день строит мне глазки и приглашает в страну любви.

— Что, прямо так и сказал «страна любви»?

— Сегодня он передал мне записку, наверное, здешний персонал немного знает русский.

Аля протянула Верочке листок. Та с трудом разобрала корявые буквы:

«У тебя такой красивый нога и нет муж! Я хочу тебя эту ночь и всегда…»

— Ого! Да он поэт! И шланг у него что надо…

Но Альбина осталась серьезной.

— Сегодня за завтраком за соседним столиком две наши дамы обсуждали арабов, — понизив голос, сообщила она. — Одна призналась, что официант всю ночь, как заведенный, тряс не только шейкер, но и ее кровать. Вторая заявила, что сеанс массажа, начатый Махмудом, закончил Мухамед. И это было что-то…

— Какие продвинутые девицы! — оценила Верочка.

— Да не девицы они. Позавчера за завтраком обе говорили про своих внуков.

— И ты решила вслед за ними отведать прелестей межконтинентальной одноразовой любви? А как же Дима? — пристыдила Верочка.

Дима — муж Альбины. Молодой и симпатичный, между прочим, муж.

— Димы здесь нет! — отрезала Аля.

Вообще-то они собирались отдохнуть вместе. Альбина уже несколько лет не была в отпуске. Работа да еще маленький ребенок. Дима же умудрился даже работу превратить в праздник — он владел ночным клубом и рестораном. Но в последний момент не поехал с женой на курорт, а остался со своими официантками и певичками. Жена, обычно примерная, обиделась и решила приглядеться к арабам. Не пропадать же отпуску, в конце концов…

— Аля, а ты, случайно, не знаешь банкира Анатолия Воронина? — сменила тему Верочка, выглядывая официанта, который должен был принести ей сок прямо к бассейну.

Альбина Сотовская не только жила, но и работала на Рублевке, профессионально занимаясь дизайном интерьеров. Так что она знала многих богачей и в лицо и с внутреннего дворика.

— Толик из «Крез-банка»? — уточнила она. — Конечно знаю, я оформляла его загородный дом. У него очень милая жена. Даже неожиданно. Не из этих молоденьких блондинок, озабоченных только маникюром и эпиляцией. Она ученая, кажется, химик.

Настя — химик? Ну, положим, на вечеринке она способна что-нибудь нахимичить и намешать. Но вообще-то она как раз из блондинок.

— Химик? Мне кажется, ты что-то путаешь…

— Да нет же, я с ней знакома. Людмила Воронина, так же как и я, не слишком тусовочный человек.

Сок Верочке наконец-то принесли, и она им едва не подавилась.

— Людмила? А разве его супругу зовут не Настя?

Верочка окончательно перестала что-либо понимать…

«Жизнь и смерть — далеко не всегда взаимоисключающие понятия.

Врач вам скажет: «Пациент скорее жив, чем мертв». Кома — маятник, который может качнуться как в одну, так и в другую сторону. Как повезет. Иногда люди после таких аварий выкарабкиваются. И сознание у них сохраняется. И карьеру делают. А другой пришел к врачу зуб лечить — и умер от анафилактического шока…

Гуманитарий разъяснит, что выражение «ни жив ни мертв» означает сильный испуг, стресс, потрясение, но не гибель. Недаром же еще в сказках была живая и мертвая вода. И навсегда умирали только отрицательные герои…