Чужой Могильник - страница 12

После Дана заперли в герметичном блоке мед части, со стеклянной стенкой. Двое молчаливых докторов взяли образцы слизистых и удалились. Рейнджер лёг на койку, подозрительно похожую на тюремную, закрыл глаза и попытался уснуть, забросив руки за голову. Полудрёму прервал коммандер Калхун. Негр постучал по стеклу и заложил руки за спину.

— Вольно. — Сказал Калхун, прежде чем Дан соскочил с койки. — Хорошая работа сынок. Пожалуй, ты можешь выйти, как только закончат проверку.

— Как Пиа? — Спросил рейнджер, подходя к стеклу.

— Жива. Ей отвели целые хоромы и взвод светил медицины, даже премьер-министра хуже лечат. Выкарабкается.

— Что теперь делать будем? — Спросил Дан, следя за мимикой начальника. — Колония явно не гриппом заразилась, сомневаюсь, что это по профилю Внутренних Частей.

Калхун пожал плечами, сказал, доставая из нагрудного кармана сигару и разминая меж пальцев:

— Для начала допрос, полный анализ твоей записи, а там будем ждать приказ. Метрополии не впервой сталкиваться с мутагенными боевыми вирусами.

Дан вздохнул и покачал головой.

— Это непросто вирус, непростое заражение. Эти твари устроили засаду, дождались когда мне откроют дверь и только после пошли в атаку. Не знаю, что ими двигало, но точно не инстинкты.

— Я учту твоё замечание. — Ответил Калхун, прикуривая от латунной зажигалки, выдохнул столб дыма в потолок. — Жди дальнейших распоряжений.

Трое суток Дана продержали в стерильном коробе, по три раза в день собирая анализы, включая пункцию спинного мозга. Рейнджер не задавал вопросов, полные недоумения и ужаса глаза медиков и без того красноречивы. Судя по движениям и мимике за прозрачными забралами костюмов биологической защиты, боятся не его. Кормёжка оказалась даже хуже тюремной, Дан поковырялся в пластиковой тарелке, наполненной бесцветной жижей с комочками, вздохнул и принялся за еду. Стараясь глотать не давая баланде коснуться языка.

На четвёртые сутки пришёл Калхун, с неизменной сигарой в уголке рта, молча отпер бокс и махнул рукой.

— На выход, боец, есть задание.

— А можно для начала душ?

— Сразу после. Пошли, нас уже заждались.

В полумраке коридоров глаза рейнджера горят жёлтым, как два фосфорных диска. Коммандер шагает впереди, а идущие навстречу шарахаются, вжимаясь в стены и не спуская взглядов с Дана.

— Как ты догадался, медики признали тебя здоровым, насколько это возможно для атолльца. — Сказал Калхун не оборачиваясь. — Однако, когда одно светило увидело твою кровь, ха! Бедняга решил, что мы поймали пришельца.

— Не он первый. — Буркнул Дан, зыркая на очередного испугавшегося медика.

— Почему здесь так темно?

— Экономия. Лишней энергии, знаешь ли, не бывает. Особенно на боевой станции. Тем более тебе ли жаловаться?

— Я беспокоюсь об этих беднягах.

— Ничего, справятся. Скажи, как ты заполучил это? — Сказал Калхун, полуобернувшись и постучав указательным пальцем под глазом. — Я служил с вашими, и ни у кого глаза не светились так сильно.

— Я две недели питался кровью и мясом бога. — Сухо ответил Дан. — Это всё что вам следует знать.

— Гм… ладно. В общем, датчанка наотрез отказывается говорить, требует видеть тебя, её рыцаря в сияющем скафандре.

— Значит, она уже восстановилась?

— Ха, после того что с ней сделали медики, я вообще удивлён, что она жива.

Прошли через два поста охраны и дезинфицирующую арку. Калхун спрятал сигару на время обработки в алюминиевый футляр и раскурил вновь, стоило выйти. Дан пригладил увлажнившиеся волосы назад, с неудовольствием отметив длины и сальность. В тюрьме было не до ухода, а после не было времени. На щеках и подбородке топорщится жёсткая щетина, руки зачесались от желания взять бритву. Дан запоздало осознал, что больше не придёт злющий сержант, требующий выглаженной формы и гладкого лица. Да и вообще, его статус во внутренних частях вызывает много вопросов. Но пока что похоже, что он подразделение из одного человека.

Калхун остановился у двери шлюза, кивнул и сказал:

— Заходи, у вас будет полчаса на разговоры, она сейчас под транквилизаторами и требует тебя.

— А вы меня по доброте душевной проводили?