Цивилизаторы - страница 45

— Ты все правильно говоришь! Я не могу им помочь. Они ведь хотели отдать Ирину… но ведь Дон… отпустил меня. В бою он готов был умереть, спасая мне жизнь! Он радовался, как ребенок, когда увидел меня живым… Завтра им нужно будет искать другую женщину, и… они все умрут?

— Уж не вообразил ли ты себя мессией? — усомнилась система. — Не забывай, вы уже сделали главное для этой планеты. Вы не привезли сюда Цивилизатора! А кто будет заботиться об Ирине? Ты подумал об этом?

— Понимаешь, меня так учили! — У Серова от нахлынувших воспоминаний защипало в глазах. — Друзей нельзя предавать, даже если они не правы. И Дон не предаст наместника. Он готов умереть за него хоть сейчас! И меня не предаст… Он такой же… такой же, как Володька… тот, что остался в горах! Я, наверное, дурак, многие мне об этом говорили…

— Такие, как ты, долго не живут! — подтвердила система. — Сколько раз ты уже умер? С тобой очень трудно. Так ты собираешься помочь Ирине или будешь геройствовать?

— Я хочу помочь Ирине. Расскажи мне, что с ней?

Конь вдруг начал сбиваться с галопа. Его храп становился все громче и громче. Сергей поправил на боку флягу с лазолином, скорее для того, чтобы убедиться, что не забыл ее в особняке.

— Конь скоро падет! — констатировала система. — Но я продолжу. У Ирины, похоже, временное помешательство. Мозг отключил те мозговые центры, что отвечают за обработку поступающей извне информации. Количество стрессов превысило все мыслимые нормы. Ее кидало из полного отчаяния в безумную радость, и этот процесс не останавливался. Нервную систему в итоге расшатало, как больной зуб. Ей необходимы покой и любовь. Если не обеспечишь этих условий хотя бы на пару месяцев, то процесс может приобрести необратимые формы. Не удивляйся, если Ирина не узнает тебя! Она сейчас никого не узнает.

Конь закачался и сбавил ход. Сергей дернул за узду и сполз с седла. Ноги болели, как после десяти километрового кросса с полной выкладкой.

Первые десять шагов по накатанной лесной дороге Серов шел, как на костылях, потом даже перешел на трусцу.

— Расскажи мне о наместнике.

— Зачем?

— Я хочу принять решение, зная большинство обстоятельств. Ты сама учила меня этому!

— Тир самый сильный из них! Смерти не боится. В бою всегда первый, поэтому люди выбрали его наместником. Вначале Тир хотел убить себя из-за принятого решения о выдаче женщин. Многие теперь презирают его! Но он понял, что это слабость, что некому будет защищать оставшихся. Живет сейчас во мраке, особенно после смерти сына. Перестал верить в себя, да и в людей! К Дону относится как к сыну…

Сергей брел, еле переставляя ноги, по васильковому полю. Он уже видел белесую голову девушки, сидящей на корточках посредине поляны перед голубыми цветками.

— Ирина… Ирин, это я!..

Призыв получился негромкий: горло от бега пересохло, а может быть, и волнение сделало свое дело.

Девушка встала, обернулась — пустые глаза смотрели на Серова.

— Мы свободны, Ир! Ты свободна! Я так ждал этого…

Ирина поднесла к губам цветок, зажатый в правой руке, и отвернулась.

— Ирина, это же я! — Сергей перешел на шаг. — Это же я!..

— Ты думал, что твое волшебное появление все решит? — попыталась охладить его мозг система. — Ты для нее стал никем! От тебя же сплошные неприятности. Из-за тебя ее сердце чуть не разорвалось пополам дважды. И это, заметь, не метафора! Теперь организм сам спасает ее от любви. Уже нет той девушки, что любила тебя. Перед тобой ее тело с мозгом малыша, способным к выполнению основных жизненных функций.

Сергей подошел к девушке, сидящей на корточках, осторожно погладил по голове:

— Ирина, это же я… Я же люблю тебя!..

Тело девушки передернулось, как от нервного озноба. Сергей услышал тихое всхлипывание:

— Ты умер! Ты мне снишься… Мамочка, где ты, мамочка?..

— Ей нельзя плакать! — поспешила с советом система. — Нельзя плакать, нельзя радоваться. Только покой! Сейчас может начаться истерика. Еще несколько истерик, и подсознание окончательно заблокирует реальное восприятие мира!

— Что же делать? — У Сергея так защемило сердце, что дыхание застряло в глотке.