Цвет боли: шелк - страница 6

– Да, тот свалился вон там… а этот всплыл здесь… – Петер взмахнул руками и поспешно спрятал их, продолжая уже одним кивком головы. – Все говорит о том, что он здесь и утонул.

– Кто он?

– Неизвестно, труп пока не разложился, и рыбы не добрались, узнать можно, но никто из местных такого не помнит. Хотя мы еще не всех опросили, только пару человек, остальных нет дома.

Кевин не стал объяснять начинающему стражу порядка, что пара человек не может считаться «всеми местными» на острове, где десятки домов. Лишь снисходительно хмыкнул: что возьмешь с этого рыжего и долгорукого, учить его и учить… Конечно, в тот момент Кевин постарался не вспоминать, как пару месяцев назад Вангер просто рычал на него самого за недотепство и пропущенные важные улики. Втайне Эк был рад, что ему попался этот Петер: при опытном полицейском он снова мог оказаться в учениках, а сейчас вроде наставника.

Сам труп уже успели упаковать и забрать на катер, местная полиция рада отдать дело центру, утопленников не любит никто, разгребать такие дела тяжело, они часто зависают.

Кевин еще раз внимательно оглядел эту часть острова. Небольшие дома, Скарпё не из богатых островов, скорее здесь отдыхают или живут люди среднего достатка, а может, просто не желают выставлять свое состояние на всеобщее обозрение. Это нормально, нелепо выстраивать дворцы, если пользуешься парой комнат, или засеивать гектары газонной травой, изводя из пустого тщеславия сосновые леса.

Эку без возражений отдали и записи бесед с местными жителями, хотя таковых проведено немного. Забрав фотографии с места страшной находки, дополнительно пощелкав сам и договорившись о том, что заедет еще завтра, Кевин отправился в Управление. Патологоанатом Агнесс обещала заняться трупом вне очереди, если среди трупов можно таковую установить. Скорее, у нее просто имелось время: Агнесс не из тех, кто откладывает одно дело ради другого, но ее согласие поторопиться грело душу жаждущему самостоятельности Кевину.

У Агнесс между маской и шапочкой видны только глаза, да и те под большими прозрачными очками. Она предпочитала надевать полный комплект: халат, перчатки, шапочку и маску. Логично, потому что работать приходилось с тем, что пахло не слишком симпатично, одежда и тем более волосы не должны впитать трупный запах. Понять, впитали или нет, самой невозможно: нос постепенно привыкает и больше не воспринимает эту вонь как ужасную и даже чужую, иногда патологоанатом уходит с работы, «благоухая», как мертвец, но не ощущает этого.

Привычка без конца мыть руки и дважды в день принимать душ, конечно, помогает, но и дополнительные меры тоже не помешают. Агнесс смешили кадры в фильмах, на которых следователи и даже сами патологоанатомы при работе с трупами то и дело забывали, что они в перчатках, касались грязными руками одежды, волос, даже лица. А следователи и вовсе без защитной одежды, но патологоанатомы при этом в масках. Будь это так, к чему вообще надевать перчатки и халаты одним, если другие никак не защищены.

Выловленный подле Скарпё труп на вскрытие привезли к ним, это Кевин Эк постарался. Он так внушал Агнесс, что утопленник непременно связан со старым делом о снафф-видео, что она прониклась, тем более и Даг Вангер просил уделить утопленнику особое внимание. Просто место и время утопления совпадали с пропажей преступника, которого так и не сумели найти после падения его машины с моста.

Едва успела заняться делом, как к ней сунул нос Кевин Эк:

– Ну?

– И тебе здравствуй. Кевин, одевайся и заходи.

Тот смутился, поспешно поздоровался в ответ, вошел, по пути надевая халат. Ему необязательны перчатки, но парень все равно старательно их натягивал. «Первое самостоятельное дело? – мысленно усмехнулась Агнесс. – Ничего, пройдет время, и он привыкнет, ко всему привыкнет: к трупам, крови, рваным ранам, людской жестокости». Ей хотелось помочь парню, но чем? Утопленник как утопленник.

Агнесс начала диктовать то, что видела, делая знак Кевину, чтобы фотографировал, на что укажет.

– Он захлебнулся, но при падении был уже без сознания.

– Ух ты! А почему?