Цвет жизни - страница 64

Постояв еще несколько минут, он косится на дверь магазина и вдруг чувствует, как сильно забилось сердце и начинает кружиться голова. Собрав силенки, с опаской бросая взгляды по сторонам безлюдной улицы, лишь кое-где освещенной фонарями, Тарас торопливо скрывается в ближайшем переулке. В темноте, среди ровного шума начавшегося дождя, раздается треск. Через минуту Тарас уже возвращается к магазинной двери с корявой дубиной в руках…

Улица по-прежнему пуста. Ноет ветер. Из водосточной трубы плещет дождевая вода. Тарас поворачивается лицом к витринному свету, его глаза лихорадочно сверкают голодным блеском.

От волнения зубы Тараса стучат, в груди спирается дыхание. Но все же он действует решительно. Дубиной припирает дверь, чтобы ее нельзя было открыть изнутри. Затем хватает присмотренный заранее кирпич, подбегает к витрине и в два удара разбивает стекло. Осколки, звеня, сыплются на подоконник и тротуар. Схватив несколько кружков колбасы, Тарас бросается бежать прочь вдоль улицы.

Он так голоден, что прямо на бегу рвет зубами колбасу и глотает, не прожевывая… Но уже слышит хриплые крики:

– Держи… Караул!..

Рванулся в переулок, но крики «Держи вора-а!» раздаются всё явственней. Вот уже слышен за спиной тяжелый топот. Мятущийся Тарас представляет, какова будет расправа, если настигнут.

Машинально бросив добычу, он прибавляет ходу через лужи и грязь. Ветер свистит в ушах, когда он, спасаясь, летит по мраку переулка. Но с каждым его шагом и прыжком топот за спиной не утихает, а приближается…

Тарасом начинает овладевать злость, он уже уверен, что будет сопротивляться до конца. Споткнувшись о груду камней, он хватает подвернувшийся булыжник и со всей оставшейся силой кидает его навстречу погоне. Сырой осенний мрак, кажется, задрожал от яростного крика и матершинной ругани. Тарас понимает, что попал в цель.

Миновав еще несколько поворотов, он останавливается. Погони уже не слышно. С трудом переведя дыхание, он чувствует сильную слабость и весь трясется. В горле что-то зудит и душит. Но сколько Тарас ни откашливается, зуд не прекращается, рот наполняется чем-то липким. Отплевываясь, Тарас подходит к фонарю и здесь при тусклом свете видит кровавую мокроту… «Как у матери», – думает он, и ему становится жалко себя до слёз.

Тарас знает (об этом говорят все соседи), что его мать может скоро умереть. Ее неизлечимую болезнь называли непонятным ему словом «чахотка». И теперь решив, что у него тоже чахотка, Тарас вдруг обессиливает. Холодный пот выступает на лбу. Мысль о том, что он может тоже умереть, леденит его.

Нет, он хочет жить и будет жить, несмотря ни на что!

Не желая сдаваться, он грозит кому-то в темноту кулаком, хрипло крича:

– У, гады!..

Затем снова, шлепая по лужам, он бредет дальше в беспросветную муть ночи, не разбираясь, куда приведет его улица. После долгого плутанья неожиданно оказывается на набережной Волги.

Весь берег был в огнях. Но в дождливом мраке эти огни настолько бледны, что Тарасу кажется, будто он глядит на них через грязное стекло. С такими же тусклыми огнями неторопливо идет пароход посредине Волги.

Тарас наблюдает, как судно медленно разворачивается и подходит к пристани «Кавказ и Меркурий».

Новая надежда мелькает в голове Тараса, он быстро сбегает по ступеням лестницы к берегу Волги.

Вместе с толпой пассажиров, ожидающих пароход, Тарас следит, как громадный «Цесаревич», хлопая колесами о воду, причаливает к пристани.

Когда матросы положили трап и люди с мешками, корзинами, чемоданами беспорядочной толпой ринулись с парохода на пристань, Тарас попятился назад и решил хоть здесь немного подзаработать. Он стоял на мостках и громко предлагал:

– Кому снести, кому снести, на своих двоих, на дешевых?

То ли голос у Тараса подозрительно дрожал, то ли вид не внушал доверия, но пассажиры, бросив на босячонка недоверчивый взгляд, проходили мимо.

Точно прося милостыню, Тарас умолял последних пассажиров, заглядывая им в глаза:

– Господин благородный, давайте за пятачок снесу.

– Дяденька, дозвольте помочь! – И, не дождавшись согласия, услужливо хватал чемоданы.