Цветение возмездия - страница 11

«Кай был арестован? Эти идиоты поверили, что он мог причинить Тиган боль?»

— Если бы моя работа состояла в том, чтобы служить людям и защищать их, я бы сосредоточилась на поиске преступника, а не на допросе его жертвы. Я рассказала вам все, что знаю, — я вскакиваю со своего места и с осуждением смотрю на него.

— Успокойтесь, мисс Джеймс. Прошу вас уважать следственный процесс.

Я в растерянности. Даже не знаю, что можно на это ответить. Мне нужно поспать. Я буквально истощена. Не могу разбираться с этим прямо сейчас.

— Ваше дело расследует целая команда. Пейсли, мы в недоумении. Зачем вас похитили? Пожар уничтожил все улики в доме, и теперь нам не за что зацепиться. У меня записано, что именно вы подожгли дом. У вас есть, что нам рассказать? Что мы могли найти внутри?

С ответами лучше быть очень осторожной.

— Он мертв? — об этом я должна знать в первую очередь. Прежде всего.

— Да. В одной из комнат были найдены останки мужчины. Не могли бы вы рассказать мне, как и почему это произошло?

Вообще-то я ничего не хочу ему рассказывать.

— Этот человек держал нас взаперти. Это он издевался над Тиган. Как только я услышала, что он вышел из дома, начала действовать. Я выбралась из своей комнаты и бросилась на поиски Тиган. А когда похититель неожиданно вернулся — я услышала, как к дому подъехала машина, — я сорвалась. Испугалась, что он убьет нас обеих. Я была в шоке и не знала, что делать. Схватив первое, что попалось мне под руку, я ударила его, и он упал без сознания. Я боялась, что, если мужчина очнется до того, как мы выйдем из дома, то я не справлюсь с ним. Тем более, Тиган была в ужасном состоянии. Я затащила его в комнату и заперла дверь.

Сержант жестко смотрит на меня сверху вниз, очевидно, в попытке запугать. Единственное, о чем я сейчас молюсь, чтобы он больше не спрашивал о проклятом пожаре. Я знала, что охранявший нас мужчина был в доме. Черт, я была даже рада, что он оказался запертым и заплатил за причиненные Тиган страдания. Но офицеру не обязательно об этом знать.

— Вы утверждаете, что мужчина ушел, а потом вернулся? Вы видели его до того, как он ушел? Как вы можете быть уверенной, что это один и тот же человек?

Мое разочарование растет.

— Мне вообще трудно быть в чем-то уверенной, сержант. Даже если это были два разных человека, этот мужчина пришел не с благими намерениями. Это все, что я знаю.

Не могу поверить, что до сих пор стою здесь и занимаюсь какой-то ерундой. Мое место — совсем в другой комнате — рядом с Тиган. Пора заканчивать этот балаган.

— У вас есть ко мне еще вопросы? Или я могу идти?

Сержант возвращается к своим заметкам.

— Хочу уточнить еще один момент. Вы всегда занимались проституцией? Или это началось с Бёрка? Когда вы внезапно стали бездомной?

Казалось, меня уже невозможно ничем удивить. Но это заявление меня удивило.

С тех пор, как Брэйлин привела в наш дом своего первого клиента, моя связь с ней для окружающих означала лишь одно — я занимаюсь тем же самым. С кем поведешься, верно? Общество воспринимает это именно так. Чушь собачья. Иногда все бывает совсем по-другому.

Я всегда думала, что Брэйлин заслуживает моей верности. Считала ее своей семьей и была уверена, что должна поддерживать сестру. Я всегда была искренней в этом и не допускала никаких сомнений. Я просто не знала, что моя лояльность, когда она пришла ко мне, ничего для нее не значила. Тогда мне казалось, что я все делаю правильно. А теперь мне стыдно за свою наивность. Но не за свои намерения.

— Я не проститутка и никогда не была ею. Я никогда не брала денег за секс ни у Бёрка, ни у кого-то другого. Может, не стоит быть таким самонадеянным? Лучше используйте свои предположения для поиска человека, виновного в издевательствах над Тиган, — я решительно встаю и иду к двери, потому что, по словам следователя, это был последний вопрос.

Копы не могут доказать, что я проститутка. Такие доказательства просто не существуют. С меня хватит. Этот разговор окончен.

— Забавно, потому что у меня есть протокол допроса Бёрка. По нему видно, что Бёрк именно так охарактеризовал ваши отношения. Вы были девушкой, которой он платил за секс. А когда вы лишились жилья, он приютил вас в обмен на эти услуги. Разве это не так?