Цветочная лавка на заправочной станции - страница 3

Грузопассажирский Авальгор один из двух транспортников напоминающих больших неповоротливых жуков, подошли к станции с утра, чтобы разогнать шестисотые тактные двигатели.

Тактовые движки запускались только один раз, сразу после установки на корабль. Они работали по инерционному принципу, разогнавшись они «вели корабли сквозь просторы вселенной, бороздя галактики» бла-бла-бла, и прочая чушь, в рекламном буклете Товарищества даже что-то про отважных капитанов было. Если по-простому, двигатель разгоняли, и не останавливали никогда, ни в портах, ни на планетах, ни на таможнях, где могли проторчать не одни сутки. Корабль таскался из одной захудалой дыры в другую, пока «такты» не замедлялись, или не останавливались совсем. Судно вставало на капремонт с заменой движка, или отправлялась на свалку, смотря, что дешевле, купить новое корыто или отреставрировать это. Чтобы этого не случилось, существовали такие станции, как наша, которые способны разогнать остывающий движок с десятка до шестидесяти тысяч тактов в секунду. Плюс кораблям часто требовалась замена охлаждающей жидкости, кислородного реагента, порционные пайки, стиральный порошок и туалетная бумага.

Иногда какому-нибудь романтику срочно требовался кактус на иллюминатор, как напоминание о проходящей сущности бытия, и тогда он заглядывал ко мне.

Покупатель поставил подпись и протянул карточку.

— Упаковка праздничная или стандартная? Поздравительная карточка нужна?

— Нет. В смысле пусть все будет по стандарту, больше ничего не надо, я потом сам…

— Очень хорошо, — я провела картой по терминалу, считывая сумму, — Контейнеры, правда, у меня остались только большие, но зато углекислоты и влаги в них хватит на три прогона от диска до хвоста летучего голландца^>2, — я вышла из-за стойки и достала пластиковый куб, который мог вместить не только розу, но и раскидистый елочный куст. Других не было, не сезон, так сказать. — Здесь клапан, фильтрация на семерку по максимуму, — начала объяснять я, переставляя цветок.

Мужчина с подозрением оглядел прозрачный пластик, ковырнул пальцем панель настройки и вроде бы остался доволен. Цветок на тонком стебле согласно качнулся.

— Ээээ… спасибо, — выдавил покупатель, хватаясь за ручку контейнера.

— Мирного космоса, — попрощалась я, возвращаясь к экрану.

Колокольчик над дверью звякнул и затих. Рука уже поднятая, чтобы свернуть окно с данными станции дрогнула, и нажала на третью строчку. Тритон Сотка, изображение тут же укрупнилось. Хищный обтекаемый корпус, двигатель на семь тысяч тактов. Скоростной почтовый катер среднего класса, предназначен для перевоза грузов ограниченного тоннажа и человекоресурса в количестве не более десяти штук, как гласила справка.

Усиленный движок, повышенная маневренность, пять стабилизаторов, естественно, принадлежит Товариществу, как и все мало-мальски ценное в этом секторе вселенной. У одного отдельно взятого человекоресурса так и чесались руки сделать на нем пару витков вокруг станции. Я смахнула изображение. Те времена давно прошли.

На экран вернулась головоломка, но, видимо, трассе пятого уровня не суждено быть пройденной. Только корабль вошел в первый пояс обломков, как раздалось плоское «дзынь», дверь открылась, и точка на экране опять превратилась в кляксу. Я выругалась, но, увидев вошедшего, оборвала на полуслове непечатное выражение о происхождении планет из прямой и черной кишки вселенной.

Тринадцатилетний Семен, по-моему, единственный житель станции, кому по фигу эта звонилка. Мальчишка погладил листья шевельнувшегося вьюнка, пересек небольшой торговый зал и выложил на стойку с десяток жетонов на заправку охладителя, купон на экскурсию в боксы, мятный леденец и обломок зеленого стекла, так похожего на валюту меллинцев, расплачивающихся цветными камушками. Над ними смеялись все, пока не поняли, что энергия, скрывающаяся за веселенькой расцветкой кругляшков, способна вызвать взрыв сверхновой. С тех пор раса плюшевых мишек стала монополистом в энергетической сфере, а человечеству достались тактные двигатели.

— Я за цветком, — провозгласил он.