Цветок для двоих - страница 4

У Шанельки запылали щеки. Она бросила шоколадку на стол и села, ерзая полуголой задницей по холодному пластиковому стулу. Отключила вотсап и, сосредоточившись, стала листать отправленные вчера фотоснимки. Он, что не понимает? Сперва ей пришлось срочно собираться, потому что Крис со своим похищением свалилась на подругу, как снег на голову, потом так же срочно ехать жутким автобусом в Москву, целые сутки мучаясь в неудобном кресле. А там, не успела она опомниться, как уже мчались в аэропорт, проходили таможню, ждали посадки, немножко летели, удивительно коротко — из суровой московской зимы попав через три часа в бархатный мрак египетского вечера, там стояли в очереди, оформляя визы в паспортах. Потом долго ехали автобусом до побережья, заселились, полдня дрыхли, измученные сменой климата и часовых поясов. И сразу же, как проснулась, она попробовала связаться с домом, и тут, ой, здрасти, нет связи, шестнадцатилетний сын не сумел оторваться от очередной пассии, чтоб вовремя оплатить интернет. Но она честно наснимала внутренности номера, хотя, если совсем честно, сперва они с Крис выкупались, позагорали, посетили ресторан, выпили в баре по коктейлю, купили себе всяких вкусностей на ужин… Но все равно фотки ее домашние увидят только сегодня, рассудила Шанелька. И думала, порадуются за нее. Ладно, Тимофей в состоянии новой любви, но Димка порадуется. А он…

Под пальцем плавно мелькали яркие картинки. Полукруглый вход с арочкой, увитой цветными плетями бугенвиллии, кадки с юккой по бокам, крошечный столик и два кресла сбоку от двери в номер. Налево — кухня за светлой шторой. Прямо — такой же полукруг входа в спальню, которая разделена на две полукомнаты необычно скругленными стенами, будто это внутренность огромной раковины. В каждой комнате круглое окошко. У Крис оно выходит на макушки пальм и других райских деревьев, за которыми — синейшая синева моря вдалеке. А в окошке Шанельки — темные заросли крошечного садика, разбитого на терраске. Почти висячего, с маленькими газонами, заросшими фикусами и прочими изысками, с плитчатой каймой, плотно уставленной горшками, в которых — снова цветы, цветы и лианы. Прекрасный вид, от которого она с трудом отрывалась, даже чтоб уйти к морю. Но, конечно, уходила, нечасто ей выпадает счастье купаться в теплом южном море посреди зимы.

Жаль, но на снимке тайный садик Шанельки совсем не получился: темные пятна с яркими кляксами цветов — белых, красных и желтых. Жаль, что она не умеет рисовать, а то бы. Но зато умею писать, успокоилась Шанелька, пролистывая картинку, значит, нужно за эти дни запомнить тайную сказку, как следует.

Так. Что у нас дальше. Палец тронул экран, вызывая красивенькую, но скучную после цветочных радостей фотографию. Душ, умывальник, унитаз, три огромных зеркала на стенах кокетливого санузла.

— Э… — Шанелька сглотнула, разглядывая отраженную в зеркале фигуру.

На фотографии, и так неважного качества, слегка смазанный силуэт был еще и отражением. Но все равно видно, что это не Крис и не сама Шанелька. Если конечно, вчера Крис не отрастила себе ясно видимую на орлином профиле черную бороду.

Шанелька увеличила снимок, напряженно всматриваясь. Что за…

Коричневокожий красавец с копной небрежно заколотых дредов стоял в профиль, подняв руку куда-то за край кадра. А на плече — полотенце? Он там голый, что ли, стоит? Вернее, тут.

Шанелька перевела взгляд на двери санузла, словно боялась, что отраженный мачо прямо сейчас выскочит, размахивая своим полотенцем.

И с облегчением выдохнула, снова тыкая пальцем в кнопку видеозвонка.

— Димка? Алло! Ты тут? Тебе меня видно?

— Ну? — хмуро откликнулся далекий Димка, насупленно глядя на радостное лицо жены.

— Ты про парня этого? Господи, какая ерунда. Это же горничная. Ну, вернее, горничный наш. Абдул. Стюард, короче. Мы уходили, а он как раз притащил полотенца свежие. Они тут каждый день меняют полотенца, прикинь.

— Ты мне писала — горничные. А он? Это же мужик!

— Дима. Не мели чепухи. Я что виновата, что у них в отеле обслуга исключительно мужского пола? У них не работают женщины в номерах! Наверное, шариат не позволяет, или что там еще. Мы его вообще не видим, этого горничного. Приходит, когда нас нет.