Цветок Грина - страница 64

   - Не догадался потому, что в голове не укладывается, как сюда могли проникнуть гарры, - вмешался в разговор Бэнкси. - Костолобых и, правда, в этих краях сотни лет не видели; ни в северном, ни в южном Кейпшире, ни уж тем более в Благоземье; никак с Запада приперлись.

   - Но тогда им пришлось миновать владения моего народа, - возразила Льявалла. - Муха не пролетит по землям эскритов без их ведома, а если пролетит, то попадет к зесмерам или людям.

   Защитники двигались быстрым шагом, беседуя на ходу и постоянно оглядываясь в поисках погони. Тревожные новости всерьез обеспокоили каждого члена отряда. После долгих споров и множества предположений Эрду подвел печальный итог.

   - Судя по всему, гарры учуяли сильного хозяина, а потому обнаглели, - задумчиво промолвил северянин. - Откуда бы они ни явились, ясно одно - мир слишком быстро меняется. С каждым часом наши шансы на успех тают, а надежда становится призрачней. Тьма расползается по Соре, и вскоре не останется безопасных мест. Так будет, если мы не успеем, и алинтар сгинет, не дав жизнь новым цветам, - поправил себя гардемиец.

   Остаток дня прошел без приключений. Один раз отряд останавливался у небольшого озерца, чтобы пополнить запасы воды; там же был подан скромный обед, который состоял в основном из ягод и грибов. К ужину Бэнкси удалось подстрелить пару зайцев и глухаря, так что все, кроме Артего, вдоволь насытились.

   Об аппетите представителей расы эфалов слагают пословицы и поговорки, причем большинство из них достаточно обидные. Артего и в городе трудно прокормить, а уж в лесу и подавно.

   Слегка раздраженный великан остался этой ночью стоять на часах. Поврежденная рука при должном уходе Льяваллы практически зажила и перестала болеть. Привыкший к подобным травмам он и думать забыл о ране; последнее время его тревоги были связаны с другими событиями: эфал все чаще вспоминал о родине, беспокоился из-за угрозы вторжения угренов, ведь Черминговы горы расположены не так далеко от Баракатраша, как например Гардемия.

   "Защищая последний алинтар, я принесу больше пользы для них", - успокаивал себя Артего; но большое сердце продолжало болеть и напоминать о доме, что остался в далеком пусть и печальном для него прошлом.

   Когда красный диск Старда заслонил созвездие зесмера, эфал разбудил Грина, чтобы тот сменил его на посту. Спросонья юноша никак не мог взять в толк, чего от него требуется. В конце концов, сонный как муха он уселся у костра и, часто зевая, начал протирать глаза. Прежде чем заснуть Артего несколько раз поглядывал в сторону юноши, проверяя не сморило ли того на посту.

   Ночь была прохладной. Грин кутался в плащ и старался без лишней надобности не отдаляться от костра. Постепенно мысли стали приходить в порядок, зрение прояснилось, а зевота, одолевавшая его долгое время, наконец, прекратилась. Он немного согрелся и, подкинув пару поленьев в огонь, оглянулся по сторонам. Вокруг царила кромешная темень. Дальше ближайших деревьев хоть глаз коли, было, ничего не видать. Вдруг, где-то вдалеке заунывно и протяжно завыл волк. Через несколько секунд к нему присоединился второй зверь, затем третий, четвертый и так далее пока не зазвучал целый хор от которого по телу бежали мурашки. Грин поежился, его рука нащупала рукоятку лежавшего рядом моргенштерна. Спустя несколько минут ему начало казаться, что из темноты на него пялятся чьи-то глаза.

   "Подходи!", - гоня от себя страх, в сердцах подумал юноша, - "всех угощу Грозоломом!"

   Глубоко скрытая внутри и доселе дремавшая часть его души и вправду желала столкнуться с врагами. С не очень сильными конечно; чтобы можно было справиться. Юного Коэла прямо-таки подмывало доказать остальным, что он уже взрослый и отлично может за себя постоять.

   Спустя полчаса согретого пламенем костра Грина начало клонить в сон. Забывшись в сладкой полудреме, ему вдруг привиделось, как в темноте мелькнули два желтых огонька, похожие на глаза хищного зверя. Сон как рукой сняло. Юноша протер затуманенные очи и, крепче сжав рукоятку тихонько потрескивающий булавы, уставился в темноту. Шли тревожные минуты ожидания, но таинственное наваждение больше не появлялось. "Может приснилось?", - подумал он и, положив оружие на землю, плотнее закутался в одеяло.