Цветок и облако - страница 5

стр.



   - Здравствуй, - сказал пес. Ханако захлопала в ладоши:



   - Ты умеешь говорить! А я думала, собаки говорят только в сказках. А как тебя зовут?



   Пес явно смутился.



   - Меня никак не зовут.



   - Так не бывает. У всех собак есть имя. Давай я буду звать тебя Ину. Ты будешь собакой по имени Собака.



   - Согласен, - кивнул теперь уже Ину. - А у тебя тоже есть имя?



   - Конечно. Меня зовут Ханако.



   - Красивое имя.



   - Мне тоже нравится. Я здесь играю, как будто я цветок. Я расту в поле, на меня садятся бабочки, а надо мной плывут облака. Я похожа на цветок?



   - Очень. Я даже сначала так и подумал.



   Ханако засмеялась:



   - Мне нравится с тобой играть. Ты надо мной не смеешься. А давай теперь я буду лепестком, а ты большим белым облаком, и ветер унесет нас далеко-далеко!



   - Давай! - Ину лег на землю, чтобы маленькой Ханако было легче на него взобраться. Она прыгнула на лохматую собачью спину, и пес понесся через траву, так что даже ветер засвистел в ушах. Ханако взвизгнула от восторга и вцепилась в теплый мех. Ину мчался огромными прыжками, как будто не касаясь земли, казалось, еще немного - и белый пес с маленькой наездницей поднимется в воздух... Но тут поле закончилось.



   - Ну как, понравилось? - спросил Ину.



   - Ага! А теперь обратно!



   - Тогда держись крепче!



   На этот раз Ханако пришлось почти лечь на пса - иначе ее бы сбросило ветром. Ни одна собака на свете не умела так быстро бегать. А Ину летел по полю, ловя ветер раскрытой пастью и гордо подняв пушистый хвост. Прыжок, еще прыжок... и Ханако с псом плюхнулись в реку.



   - Я же не умею плавать! - испуганно закричала Ханако.



   - Не бойся, зато я умею, - ответил Ину. - Держись!



   И он заработал лапами, направляясь к берегу. Течение здесь было очень быстрым, но большой сильный пес без труда выбрался на сушу. Ханако спрыгнула с его спины. С платья ручьями текла вода.



   - Ну вот, я совсем мокрая. Мама будет ругаться. А потом я заболею.



   - Не заболеешь, - уверенно сказал Ину. - Я тебя высушу.



   Он повернулся и завилял хвостом, как будто опахалом. Голубое платье высыхало на глазах. Ханако радостно засмеялась и обняла пса. Странно - он ведь только что вылез из реки, но белый мех был совершенно сухим. Ханако серьезно оглядела Ину и заявила:



   - Ты не просто собака.



   - Я облачный пес.



   - Облачный? Как это? Я видела облако, похожее на собаку. Это был ты? А теперь стал псом?



   - Не совсем. Я был собакой, - Ину подчеркнул слово "был". - Рассказать тебе? Только это грустно.



   - Расскажи. Ты мне нравишься, я хочу с тобой дружить. И хочу все про тебя знать, - Ханако уселась на траву и приготовилась слушать.



   - Ну хорошо, - Ину лег рядом. - Знаешь, собаки живут недолго. Меньше людей. Через десять-пятнадцать лет на земле мы уходим и становимся тенями в лесу или облаками на небе. Но если человек любил свою собаку - она может к нему вернуться. В другом облике. И в щенке другой породы или бродячем псе он вдруг узнает ту собаку, что жила с ним раньше. Потому что мы верны хозяину и не хотим с ним расставаться. Только вот люди не всегда помнят о нас...



   - О тебе забыли? - со слезами на глазах спросила Ханако.



   - Видимо, да. Я долго искал своего хозяина - ведь теперь мне открыты все миры, и если бы он хоть раз меня позвал, где бы он ни был - я бы тотчас же пришел. Но я так и не нашел его. Значит, он больше не думает обо мне. И я стал облачным псом - я плыл в небе, забывая свое имя, свою земную жизнь, даже своего хозяина... Там, наверху, хорошо и спокойно - и все же меня тянуло назад, хотя я уже почти не помню, как это - жить на земле. Ты первый человек, кого я встретил, когда снова стал собакой.



   Ханако плакала.



   - Я расстроил тебя, - виновато сказал Ину. - Прости.



   Он подошел к ней и стал аккуратно слизывать слезы. Ханако обняла его за шею:



   - Ину... Я буду твоей хозяйкой, Ину. Я никогда-никогда про тебя не забуду. Только не становись опять облаком. Ину, ты хочешь быть моей собакой?



   Ину молча склонил большую голову. Ханако улыбнулась сквозь слезы, но тут же снова посерьезнела: