Цветок из сада - страница 9

Влюбленная женщина мысленно возвращалась к тому дню, когда Дарман открыл ей свои чувства. Это случилось сразу после смерти её мужа – повелителя Раифа. Сабрия, переживая за судьбу сына, обратилась к охраннику, которому больше всех доверял её покойный муж, с просьбой защищать и поддерживать молодого повелителя Кабира. Она помнила, как Дарман, был рядом с её сыном почти с самого его детства, учил его держаться на лошади, сражаться на мечах и знакомил с различными боевыми искусствами. Сабрия часто видела Дармана, так как он был приближенным охранником её мужа и сына, но никогда не обращала своего внимания на этого человека до того дня, когда решила обсудить с ним судьбу своего сына. Преданный страж тогда сразу же заверил её, что, если потребуется, он отдаст жизнь за повелителя и с нежностью добавил, что не только за него, но и за его мать. Немного смутившись, Сабрия строго попросила Дармана подбирать слова. На это он твердо ответил, что не может больше скрывать своих чувств и, что госпожа для него дороже всего на этом свете.

– Я знаю, что никогда нам не быть вместе и я не смею даже коснуться Вас, госпожа, но я хочу чтобы Вы просто знали, что я люблю Вас…люблю уже давно. Я говорю Вам об этом, чтобы не сойти с ума от безысходности и тоски! – взволнованно произнес он тогда и сделав паузу решительно добавил – Будьте уверены, что никто и никогда не узнает о моих чувствах к Вам! Я спрячу их глубоко в моем сердце и не посмею говорить о них даже с Вами.

Пытаясь прийти в себя от услышанного, Сабрия не могла поверить своим ушам. Подобное признание никто не смел себе позволить. За такое грозила немедленная казнь. Когда самообладание вернулась к ней, она холодно предупредила охранника, что если он не сдержит своих слов и хоть раз позволит себе подобное, то обо всём будет доложено повелителю.

На этом их разговор тогда закончился. С тех пор Дарман ни разу не пытался снова заговорить о своих чувствах, даже наоборот – он вёл себя так, как будто ничего не случилось и никакого признания не было. Все их редкие встречи, как и раньше, сводились только к обсуждению дворцовых дел. Но Сабрия, вдруг, стала замечать за собой, что она ищет повод для встреч с Дарманом. И каждый раз она ждала этих встреч с нетерпением и трепетным волнением. Её мысли всё чаще были заняты охранником, на которого раньше она не обращала никакого внимания. Теперь же, он не выходил из ее головы. И, когда она видела Дармана где-то вдалеке, идущего по дворцовым коридорам, то не могла оторвать от него своего взгляда, украдкой восхищаясь его статным телосложением и твёрдой походкой. При личных же встречах, Сабрия искала в его глазах хотя бы намёк на те чувства, о которых он когда-то сказал ей. Но, лицо охранника всегда было непроницаемым и не выражало никаких эмоций, кроме формальной вежливости. От этого гордая Сабрия испытывала невыносимую боль. Она не понимала, как может этот мужчина так спокойно и сдержанно переносить их встречи после тех откровенных признаний, когда сама она не могла скрыть своего волнения.

В конце концов, убедив себя, что вместе им все равно не быть и, что для счастья ей достаточно просто видеть Дармана, просто знать, что он рядом и готов на всё ради неё, Сабрия усмирила свою любовь и продолжила жить тайными мечтами.

Так она жила до того момента, пока не узнала о намерении повелителя женить её любимого охранника. Не смотря на то, что Сабрия понимала, что самой ей никогда не быть с Дарманом, всё же, новость о его женитьбе больно задела её. Но что она могла поделать? Сама же не раз нахваливала сыну охранника, оправдывая его нескрываемое желание продвинуться по должности тем, что в амбициозных людях нет ничего плохого.

– Наоборот, – говорила она Кабиру – Он будет усерднее служить тебе, чтобы добиться высокой должности.

– Он единственный, кто смеет перечить мне! В нем чувствуется сила, которую он может использовать против меня, мама. Например, организовать заговор или бунт, или устроить переворот, наконец! – возражал Кабир. – Ради богатства и влияния, он пойдет на всё!

Но Сабрия знала, что это мысли не её сына, а сплетни завистников, которые хотели бы быть также близки с повелителем, как близок был с ним Дарман.