Цветок счастья - страница 13

По-видимому, Эвелина не разделяла интереса Генриха к загадочным людям, но она ничего не ответила, и между родственниками воцарилось полное молчание. Оба чувствовали, что прерванный приходом Амвросия разговор должен непременно возобновиться, но не знали, с чего начать. Генрих поднял свою шляпу, которую небрежно бросил на большой камень, и стал тщательно укреплять на ней небольшой букет альпийских цветов, набранных во время прогулки, а Эвелина стояла в пол-оборота к нему и смотрела на расстилавшийся перед ней ландшафт. Вилла с окружающим ее парком лежала внизу, и с того места, на котором стояли теперь Рефельд и Кронек, совершенно не была видна. Перед ними расстилался лес, и блестела вода маленького озера, в котором слегка отражался пурпур далекого заката. Легкие облака, покрывавшие небо, вдруг расступались и открывали темную синеву, на которой слабо вырисовалась бледная луна.

Весна запоздала своим приходом. Несмотря на то, что был уже конец мая, деревья были еще покрыты той легкой, нежной зеленью, которая кажется почти прозрачной. На некоторых кустарниках еще не успели открыться почки, но жимолость уже была в цвету, и ее бело-розовые цветы наполняли воздух благоуханием.

Генрих все еще был занят своим букетом, но его взгляд устремился на молодую женщину и не мог оторваться от ее лица. Эвелина устало прислонилась к стволу дикой яблони и казалась поглощенной в созерцание окружавшей ее природы. На ее голову был наброшен легкий белый шарф, из-под которого выбивались черные локоны, обрамлявшие бледное лицо; оно было еще более бледным и прозрачным, чем обычно. Тонкий, благородный профиль резко выделялся во всей своей правильной красоте, а большие темные глаза с выражением мечтательной грусти были устремлены вдаль. Яблоня, под которой стояла молодая женщина, вся была усыпана цветами. Им предстояло так же мало жить, как и тому прекрасному существу, над которым тихо склонялись ее душистые ветви.

Эвелина, вероятно, почувствовала пристальный взгляд своего родственника; она быстро обернулась и увидела красивый букет, прикрепленный к шляпе Генриха. Один из цветков обратил на себя ее внимание.

– Какой странный цветок! – воскликнула она, – я еще ни разу не видела такого.

– Я тоже впервые встречаю этот вид растения, хотя хорошо знаю всю альпийскую флору. Вы мне позволите предложить вам добычу моего сегодняшнего странствования? Это очень ценная вещь, так как я из-за нее чуть не поплатился жизнью.

С этими словами Генрих выдернул из букета ветку, всю усыпанную цветами, и протянул ее молодой женщине. Это было, действительно, редкое и необыкновенно красивое растение. На стройном стебле помещалось несколько цветов чудного синего цвета; чашечка была блестящей, ярко-пурпурной, а в ее глубине сверкал тонкий, как паутина, золотистый венчик. Необыкновенно тонкий аромат этого растения не напоминал собой запаха никаких других цветов.

Эвелина несколько секунд колебалась, но в тоне молодого человека была такая мольба, что она невольно протянула руку за цветком.

– Чуть не поплатились жизнью? – повторила она. – Разве так трудно было достать этот цветок?

– Да. Он рос почти на отвесной скале, на самом ее краю, над горным водопадом. Мне пришлось карабкаться, как серне, по отвесной скале, цепляясь за нее руками и ногами. Если бы я протянул руки к цветку, то неизбежно полетел бы в воду. Наконец я наткнулся на низенькую елочку, которая явилась для меня точкой опоры. Я стал на нее, уцепился за ветки левой рукой, а правую протянул вверх и оторвал от скалы эту альпийскую фею!

– Вы рисковали своей жизнью только из-за цветка? Господи, как вы мало цените свою жизнь!

– Я всегда готов рисковать жизнью для достижения цели, какова бы она ни была! – ответил Генрих. – Такого рода риск только придает цену жизни. Когда находишься на волосок от смерти, только тогда познаешь настоящую цену своего существования. Я пережил все-таки прекрасный момент, когда висел над бездной. Вокруг меня возвышались могучие великаны-горы, а над ними расстилалась бесконечная синяя даль, пронизанная солнечным сиянием. Внизу чернели верхушки сосен. Момент головокружения, страха, и я погиб бы! Белая пена кипящего водопада брызгами освежала мое разгоряченное лицо, шум воды казался мне волшебной музыкой, а на краю скалы меня манила, равномерно качая душистой головкой, недоступная альпийская фея, принявшая вид никогда раньше не встречавшегося мне прекрасного цветка. Мне кажется, если бы горы сдвинулись с места и рухнули на меня, я и тогда не выпустил бы из рук своей добычи.