Цветы корицы, аромат сливы - страница 14

Однажды Саюри приготовила суши, легла, разложила их на себе и позвала Сюэли оценить это по достоинству. Он совершенно не разочаровал ее в тот вечер. Он пришел, медленно эволюционировал от осторожного восхищения до страсти, полностью соответствовал ее ожиданиям. Он губами собрал все там, что выпало из этих суши, предельно нежно. Даже отмываться от суши в душ они пошли вместе. Он даже отнес ее туда на руках. Вообще он… ну, перворазрядно на все это среагировал.

Он только отложил немножко для кошки.

В конце мая у Сюэли сносились подметки на сандалиях, и он побежал искать обувной ларек, но на Красной площади того самого ларька не было.

— Прошу прощения, вы не видели здесь ларец? Обувной ларец… ларек? Небольшой такой ларчик? — заметался Сюэли.

Никто не знал.

В конце концов он отыскал этот ларек — совсем в стороне, уже ближе к памятнику Кириллу и Мефодию. Кто такие Кирилл и Мефодий, Сюэли понятия не имел; если верить словарю, получалось, что они буддийские монахи, но в это слабо верилось — головы у них не были выбриты. Когда Сюэли увидел ларек, он даже сам удивился, какое облегчение испытал. Мастер был на месте: прибивал подковку молоточком.

Сюэли приблизился, поздоровался, достал из сумки сандалии и показал, в каких местах их постигла беда.

— Ах, старые сандалии, — вздохнул хозяин ларька. — Сколько же вы их носите — сто лет?

— Нет… я… это любимые сандалии, — смутился Сюэли.

— Чем больше я стаптываю подметки, тем яснее, что я никуда не уходил, — сказал его собеседник.

— Что, простите?

— Уходим мы лишь тогда, когда перестаем стаптывать подметки, — пояснил мастер. — За эту работу я возьму двести рублей.

— А нельзя ли все же хоть на десять ман поменьше? — спросил Сюэли машинально. Это была бездумная и очень точная калька с фразы, которую он произнес бы на рынке в Гуанчжоу.

Владелец ларька изумленно взглянул на него и перешел на диалект провинции Гуандун.

— Наводнением размыло храм Царя драконов, — усмехнулся он. — Свой своего не узнал.

Человека из ларька звали Ли Дапэн (李大鹏), ему было на вид лет шестьдесят, он жил в Москве уже какое-то время, от рэкета и милиции избавлялся гипнозом — говорил им про погоду, — в черные дни он говаривал: «Москва, несмотря на все остальные ужасы, прикольный город», — и его ларечек… o, это был маленький Китай!

— Я оставлю сандалии. Я приду еще.

Если кто-то и напоминал Сюэли буддийского монаха, так скорее уж Ли Дапэн — в гораздо большей степени, чем, например, Кирилл и Мефодий.

Вэй Сюэли случайно познакомился в лифте с Андреем, русским из аспирантуры истфака. Как говорится, лифт тесен, и чего-чего только там ни происходит. Они застряли. За это время успели переговорить о самых разных вещах, и наконец Сюэли, смекнув, что перед ним археолог и музейный работник, спросил:

— Слушай, а как вы происхождение вещи устанавливаете? Ну, что это вообще такое?

— То есть попала нам в руки какая-то штуковина… Функциональное назначение ее неизвестно…

— Да, да. Можно я тебе одну вещь покажу?

— Давай, — и пока Сюэли рылся по карманам, Андрей продолжал: — Ну, на этот счет есть общеизвестное профессиональное правило: если в запасниках лежит невнятная фигня, и никакими силами не удается установить, что это за хрень, а надо срочно делать этикетаж, то пишут: «навершие».

Тут Сюэли наконец нашел свой яшмовый обломок и протянул его Андрею.

— Только я не специалист ни по эпохе, ни по региону, — предупредил Андрей, беря у него вещицу. Практически сразу он выдал вердикт: — Ты знаешь, это навершие.

На занятиях по русскому языку Саюри увидела текст «Русская музыкальная культура», который предстояло пересказывать, она же не готовилась и рассчитывала как-нибудь разобраться в нем с наскока, но там в самом начале стояли фамилии Даргомыжского, Мусоргского и Римского-Корсакова с именами и отчествами, — и упала в обморок.

Сюэли повел ее в университетскую поликлинику.

— Тебе нужно нырнуть в родной океан, сразу все пройдет, — подсмеивался над ней Сюэли. — Ты сёдзё, демон глубин.

— Я не сёдзё! — протестовала Саюри.

— Давай сделаем тебе флюорографию? — предложил Сюэли. — Все равно другие кабинеты не работают.