Цветы на воде - страница 4

Люси вытащила сумку из задней части своего автомобиля, хлопнула дверью и задержала свою ладонь на цветастом логотипе: «Дом цветов Люси – цветы для свадеб и торжеств». Она создала для себя новую жизнь, прошла долгий путь, когда записалась на курсы флористики в местный колледж. Странно было думать о том, что если бы был жив Джордж, она не начала бы свой бизнес. Вероятно, она все еще жила бы в тени Доминика, как какая-то пустышка, которая забеременела и разрушила перспективы умного мальчика.

– Тебе нравится то, чем ты занимаешься? – спросил Доминик, кивнув на эмблему на фургоне. – Не припоминаю, чтобы раньше тебя сильно интересовали цветы.

– Люди меняются, – она не хотела обсуждать с ним свой бизнес. Флористика стала ее жизнью после Доминика и ее убежищем от воспоминаний. Люси ни в коем случае не станет делиться этим с бывшим мужем.

Когда женщина прошла через ворота, он забрал у нее сумку. Это было ее второй натурой – принимать его помощь. Дом уже был на полпути к лестнице, когда Люси вспомнила, что намеревалась принести сумку самостоятельно.

Вздохнув, она направилась за ним назад в дом и поднялась вверх по лестнице. Доминик поставил ее багаж возле ножки односпальной кровати в дальнем углу комнаты. Женщина огляделась вокруг, рассматривая небольшие акварельные принты и сосновую мебель. Эта спальня стала привычной за эти годы. Она почти чувствовала себя как дома, хотя находилась так далеко. Люси должна была возненавидеть это место после того, что здесь произошло, но она была странно привязана к нему.

Доминик повернулся, чтобы уйти, а затем помедлил, и на его лице появилась загадочная улыбка.

– Ты не изменилась, Люс.

– Уверяю тебя, что это не так, – защищаясь, сказала она. Сейчас, Люси уже не была той наивной восемнадцатилетней девушкой, которая вышла за него замуж. Девушкой, которая тогда жила для него или девушкой, которая думала, что любовь была всем, что ей необходимо. Какую глупую, жестокую шутку, с ней это сыграло.

– Я имею в виду твою внешность, – уточнил Дом. – Ты едва ли выглядишь старше, чем, когда я видел тебя в последний раз.

– Спасибо. Я запомню, – вероятно, он думал, что сделал ей комплимент, хотя она не была уверена, что хотела бы всегда выглядеть на двадцать один. Теперь женщина ощущала себя вполне комфортно и была рада, что выглядела соответственно возрасту. Никто не воспринимал ее всерьез, когда она была молодой. Даже учителя в школе относились к ней как к глупой пустоголовой блондинке и не удивились, когда она забеременела и оказалась вынуждена бросить школу. Теперь, она была бизнесвумен. И люди ее уважали.

– Ну, я оставлю тебя, – сказал мужчина.

Люси закрыла дверь за Домиником, радуясь своему одиночеству. Первый раз с того времени, как она приехала, женщина расслабилась. Она распаковала и убрала в ящики свою одежду, а затем открыла дверь спальни и прислушалась. Внизу тихо играл джаз. Она не хотела проводить время с Домиником. Нахождение рядом с ним возвращало слишком много воспоминаний. Но почему она должна была ограничивать себя пределами спальни, когда коттедж был обязан стать ее на всю неделю?

Люси тихо спустилась по лестнице и остановилась в дверях гостиной. Доминик развалился на диване с ноутбуком на коленях, в очках для чтения, которые располагались на макушке. Темные волосы мужчины упали ему на лоб, когда он посмотрел в окно.

Дом выглядел старше, но его жесты и то, как он задумчиво повернулся и прикусил губу; все это отдавалось эхом сквозь прошедшие годы и вызывало в памяти давно забытые воспоминания. Люси упорно трудилась, чтобы стереть из своей памяти бывшего мужа, но прошлое возвращалось к ней с пугающей скоростью.

Нежелательная дрожь осознания прошла сквозь женщину. В нем все еще было что-то, от чего ей становилось жарко и болезненно. Но она действительно не хотела увлечься им еще раз.

Доминик надел свои очки, заглянул в блокнот и начал печатать, не обратив на нее внимание. Несомненно, мужчина писал новую книгу.

Когда пять лет назад в издательстве вышла книга «Цветы на воде», Люси пришла в бешенство из-за его попытки сделать деньги на личной трагедии и том, что он разбередил прошлое.