Цветы не растут на плитах - страница 9

- Ген!

- М?

- Ты сегодня поливать идёшь?

- ...дь! Напомнил! Валь, давай не будем об этом!

- А что, я бы тебе помог … У тебя там классные яблочки…

- Какие яблочки в начале июля?!

- Тьфу!

Я вдруг с удовольствием отметил, что голова у меня занята чем-то более полезным, чем бесплодные мечтания. Уже что-то. Но опять в голову лезет ерунда. Блин, ну и тоска! Хоть бы Маринка что-нибудь сказала. Как же это я с яблоками лажанулся?

В голове зреет новая картина. Мы идём с Геной и Маринкой втроём по дороге и горячо спорим. Тема спора важна и интересна. О чём бы мы могли думать?

Да что ты будешь делать! Никак не избавишься! На глаза наворачиваются слёзы ярости бессилия.

- Валь! Ва-аль! – доносится издали, как стук в дверь. Я оборачиваюсь. Оказывается, Вован с Ирочкой уже нашли место и расположились, а я пролетел мимо. Это Марина меня звала. Теперь она вопросительно, с обычной своей полуулыбкой смотрит мне в глаза. Я молча подошёл и бросил пакет рядом с Ирочкиным пледом.

Купались все порознь. Гена неважный пловец, Маринка тем более. Вовка не любит длинные заплывы, да и от Ирочки он ни на шаг. А у меня после месячной сессии ноют все мышцы. И я быстро оторвался в свободное плавание. Хорошо! Сначала мозг занят руками. Проговариваешь медленно в мыслях: "Раз-два, раз-два...". Потом руки вошли в ритм, мозг переключается на ноги. Быстро: "Раз-два-три, раз-два-три...". А потом движения становятся автоматическими. Струи упруго обтекают тело, и думается о том, как хорошо плыть и ни о чём не думать, о том, что впереди ещё целое лето, а сессия позади, наконец-то можно спокойно поплавать в своё удовольствие, солнце бьёт не в окно, над головой небо, а не потолок, а ощущение влаги на коже не противное от пота, а приятное, от озёрной воды.

Когда я плюхнулся последним на расстеленное одеяло, я уже ничего не хотел и, обсыхая, тупо смотрел в одну точку. Через некоторое время, я осмотрелся вокруг. Геныч тщательно загорал живот, следя, чтобы на нём не было ни песчинки. Маринка задумчиво смотрела мне прямо в глаза. Я выдержал этот взгляд секунд пять, потом вежливо улыбнулся и отвёл взгляд. Странная она … Любая другая не вынесла и секунды. Эта же постоянно экспериментирует над окружающими. Такое чувство, что она залезает в душу. Естественная реакция: все отводят глаза. Кому же понравится, когда возникает угроза, пусть мнимая, что его всегда личные мысли вдруг станут известны ещё кому-то? Впрочем,  ко мне она особенно неравнодушна. Это и правильно, мы ведь немного похожи – одинаково сумасшедшие. Сдвинутые на логике. Но если я в жизненной ситуации не найду логического решения, то доверюсь инстинктивному. А она – тайна за семью печатями. Хотя обычно, если совсем нет времени на раздумье, она лучше ничего не будет предпринимать.

Повисшее молчание было в кайф и позволяло мыслям неторопливо течь. Я наблюдал за ползущим по песку паучком. Было очень интересно. Он жутко походил на фантастический луноход своей тупостью, упорством, резкостью движений и самоуверенностью на грани жизни и смерти под ногами людей, которых здесь было, наверное, побольше, чем пауков. Похоже, на Иру членистоногих как раз не хватило, потому что ей стало скучно.

- Скажите что-нибудь хорошее, – вкрадчиво сказала она.

Пока я из возможных вариантов подыскивал ответ позабавнее для затравки беседы, Гена меня опередил.

- А чего хорошего? Всё хреново.

- Опять ты начинаешь ерунду нести! Ну где тебе хреново? - проворчал я со вздохом. Эта тема в наших разговорах всплывала регулярно. Гена был воинствующим пессимистом.

- Везде хреново! Весь год ботал, а теперь вместо отдыха опять вкалывать. - Гена говорил с нарастающим ожесточением, акцентируясь на глаголах.

- Геныч, неужели вот ты лежишь сейчас, и тебе хреново? - вступила Марина в спор.

- Да, мне хреново! Была бы водка, я б её выпил. А теперь денег нет – нет и водки.

- Но Ген, неужели для того, чтобы тебе было хорошо, нужна водка? – лениво послал я в воздух возражение, лёжа на спине и глядя в небо.

- Ладно, забудем. Чего нет, того нет.

Воспользовавшись паузой, Ирочка растерянно вмешалась: