Да здравствует Герой! - страница 4

  На этот раз Славик затих надолго. После всех перипетий из университета его выставили, и он нашёл работу в маленькой коммерческой фирме по продаже унитазов и прочей сантехники. Директор не интересовался его прошлым, требовал только продавать, да и платил исправно. К тому же Славик заметил одну вещь: ему не требовалось просить у Сердца добрые дела - в зачёт также шли те поступки, которые он мог совершать сам. Конечно, никакой награды он за них не получал, но и членовредительством они не заканчивались. Поэтому Славик начал выискивать старушек на тротуарах, что бы перевести их через дорогу, подносить сумки женщинам, переводить деньги для лечения больных детей, покупать и раздавать мороженное и конфеты детям, цветы девушкам - разносил добро, где только мог. Он прослыл большим чудаком в своём квартале, но не обращал на это внимание, главное, что сердце отзывалось на каждый поступок чуть ощутимой вспышкой тепла и медленно, почти незаметно для глаза срасталось с ним всё больше. Неизвестно сколько бы так продолжалось, пока однажды Славик не попал в заварушку - к его директору приехали выяснять отношения братки. То ли директор недокрышевал, то ли решил поменять крышу, не суть важно - приехавшие бравые молодцы оперативно начали разносить офис и исправлять директору физиономию. Что удивительно, Славика они не тронули, а просто грубо выставили за дверь, придав ускорение и прыти парочкой пенделей. Стоя в коридоре перед дверью офиса и слыша доносившиеся из-за неё звуки, Славик вдруг решился. Уже привычное тепло разлилось по телу и в тот же момент пуля, пробившая офисную дверь, ударила парня в грудь и отбросила на стену.

  То, что вышло из больницы в этот раз, уже мало напоминало молодого, цветущего мужчину в самом расцвете сил. Здоровье Славика было подорвано напрочь, а нервы натянуты до предела. Сейчас он больше напоминал истеричную, больную ворону, выброшенную из стаи сородичами. Его бывший директор ныне процветал и не захотел даже видеть Славика. Впрочем, пенсия по инвалидности позволяла кое-как сводить концы с концами. На работу его брать не хотели - одним не нужен был работник с тёмным прошлым, вторых не устраивал инвалид. От безысходности Славик пошёл торговать газетами в метро и запил. Свою двухкомнатную квартиру он продал Петьке Скоморохову, ныне Петру Сергеевичу, успешному рекламному агенту, и купил себе однокомнатную, больше похожую на конуру, где-то на окраине. По вечерам он садился перед телевизором, включал передачу "Герои нашего времени", хлестал "чернила" из горла, громко матерился, глядя в экран, и швырял в него огрызками еды. Долго стоял пред зеркалом, любуясь Сердцем, наполовину вросшему в плоть. Как пройти вторую половину пути Славик не представлял, да и, если честно, уже не хотел. Он даже подумывал о том, что бы проиграть пари, но что-то мешало ему сдаться. То ли оставшиеся остатки гордости, то ли осознание того, что незачем было столько страдать лишь для того, что бы отдать душу Дьяволу. К тому же сроки пари не оговаривались, и у Славика теплилась слабая надежда на то, что он ещё сможет оклематься и набраться сил. А уж там, с желанием от Дьявола, всё изменится.

  А всё оказалось намного проще. В один мягкий, тёплый осенний день Славик сидел на своём месте в метро, рядом с огромным рекламным табло. Народу было много, торговля шла бойко, когда всё и случилось. Похоже, лопнули канаты или крепления вырвало из стены, но вся многосоткиллограммовая конструкция табло, с леденящим скрипом и постепенно ускоряясь, начала сползать по стене прямо в людскую толпу. Народ прыснул в стороны, но со всех сторон напирала масса усталых и матерящихся граждан, не ведающих об угрозе, и толкающая всех назад. Славику повезло - он сидел в стороне, да и рядом был небольшой закуток, куда можно было спрятаться. Он уже собрался нырнуть туда, когда увидел молодую женщину с девочкой лет пяти-шести, вероятно дочерью. Женщина стояла в ступоре, глядя на надвигающуюся смерть, и со страшной силой сжимала руку дочери. Девочке было очень больно, она орала и вопила, пытаясь вырваться из материнской хватки, но тщетно. Не помня себя, Славик бросился к ним, сграбастал обоих в охапку и буквально выбросил вон из опасной зоны(откуда только силы взялись) в сторону своего закутка. И уже почти выскочил сам, когда табло рухнуло прямо на толпу, подминая и дробя в кровавый фарш всё живое, что попало под него. Славик под этот пресс не попал, но обрывок железного каната вскользь прошёлся по его голове, сорвал кожу, оторвал ухо и погрузил Славика в блаженное беспамятство.