Дагестанские святыни. Книга первая - страница 11

Итак, теперь мы стали обживать Минск. Отличие от провинциального Гомеля мы ощутили и оценили сразу же. Жизнь стала гораздо интереснее. Республиканский стадион со звездой советского футбола легендарным вратарем Хомичем, театры, Окружной Дом офицеров, множество кинотеатров и ресторанов, столичный ритм жизни стали окружать нашу жизнь. Конечно, это самым лучшим образом сказалось и на формировании наших личностей. Мы покоряли Минск, который покорил нас. На многие вещи мы стали смотреть по другому. В частности, нас совершенно перестали интересовать танцплощадки, как это было в Новобелице. Многие минские институты были центрами молодежной, как теперь говорят, тусовки. Там довольно часто устраивались, так называемые, «вечера», которые мы неизменно посещали (конечно же, в военной форме). Многие из нас нашли себе жен именно на этих вечерах. Тем самым эти институты внесли свой весомый вклад в укрепление обороноспособности страны, обеспечив молодых офицеров крепким тылом. Без чего, как известно, не воюют.

Находясь в городе, помимо различных точек общепита, мы неизменно посещали кафе «Весна» (не чураясь, впрочем, и других, в частности, таких как рестораны «Беларусь», «Неман» и т.п., в которые мы иногда заглядывали). В этом кафе всегда можно было встретить кого-либо из своих, потому что оно стало нашим излюбленным местом. Бегая по городу и проголодавшись, мы обязательно заскакивали туда. Обычно перед получкой денег оставалось мало и питались мы в эти дни, конечно, не впроголодь, но с несколько ограниченными возможностями. А у нас был парень, который очень любил плотно и вкусно покушать. И вот, получив получку, в ближайший же выходной, Костя (назовем его так) уезжал в Минск и на целый день поселялся в «Весне». Предстоящая операция носила у него кодовое название «пройтись по прейскуранту». Костя брал меню и заказывал блюда по очереди по всем без исключения его пунктам. И только «пройдясь» по нему полностью, сытый и довольный, он к вечеру возвращался домой.

Были мы молоды и все, что присуще молодежи относилось и к нам. Кто-то увлекался спортом, другой играл на аккордеоне. Как и положено возрасту (и как об этом пел несколько позже Ободзинский), были и такие, что тайком писали стихи. Вспоминается строфа из творчества одного такого неизвестного поэта, уже тогда объединявшая «в одном флаконе» предстоящее в будущем соперничество физиков и лириков, так как соединила в одной фразе, во-первых, чисто технические аспекты систем автосопровождения, во-вторых, математические понятия случайных процессов из области теории вероятностей и, в-третьих, лирический трепет первого знакомства:

Или целая песня на тему преподаваемых нам предметов. В то время мы изучали такую дисциплину как ЭИП – электронно-ионные приборы, а попросту – радиолампы (изучают ли их сейчас?). И вот, была такая, довольно своеобразная, лампа, как лучевой тетрод. А в то время часто по радио звучала бойкая песня про строительство Волжской ГЭС. Там были, примерно, такие, бодро звучащие, слова:

Так вот, на этот же залихватский мотив придумали слова, описывающие физику процессов, происходящих в лучевом тетроде:

Однажды спели эту песенку преподавателю. Ему очень понравилось. Вообще, с преподавателями нам тоже повезло. Но это отдельная песня. Здесь можно только с благодарностью и низким поклоном вспомнить некоторые фамилии: дед Казарин, Сигалов, чета Ершовых, Соболь, Галин, Зотов, Гроссман, Баскин, Терещенко, Алапашвили, Кулагин, Бегмат, Лук, Ямайкин да и многие еще другие. Один из них, совсем еще молодой капитан, но уже кандидат технических наук (по тем временам это было редкостью и много значило), обладал своеобразной особенностью: почти всегда передвигался бегом. А был исключительно толковым преподавателем. Однажды, перед нашими летними каникулами в училище прислали на краткосрочное усовершенствование офицеров из войск. Осваиваясь с новым для них местом, небольшая их группа вальяжно прогуливалась по территории, знакомясь с окрестностями. Среди них был даже такой крупный чин, как майор. А тут мимо них по своим делам (и по обыкновению) куда-то пробегает какой-то капитан, не обращая ни на кого внимания и не отдавая честь самому майору. Безобразие!