Далече от брегов Невы - страница 27
«Аристократические обеды» происходили «внизу» — в апартаментах Екатерины Николаевны. Каждый год к 24 ноября, дню её именин, которые праздновались необычайно торжественно, в Каменку съезжалось бессчётное количество гостей из самых разных мест, даже из Петербурга.
И вот сюда, вслед за Пушкиным и братьями Давыдовыми, которые спешили возвратиться из Кишинёва ко дню именин своей матери, приехал генерал Раевский со старшим сыном Александром, явился Михаил Фёдорович Орлов со своим адъютантом Охотниковым и молодым штабс-капитаном в отставке Иваном Дмитриевичем Якушкиным. «Приехав в Каменку, — вспоминал Якушкин, — я полагал, что никого там не знаю, и был приятно удивлён, когда случившийся здесь А. С. Пушкин выбежал ко мне с распростёртыми объятиями. Я познакомился с ним в последнюю мою поездку в Петербург у Петра Чаадаева, с которым он был дружен и к которому имел большое доверие».
Пушкин тоже был обрадован и приятно удивлён. Но на вопрос: каким добрым ветром занесло сюда Якушкина, ответ получил уклончивый. И не случайно. Якушкин не мог открыться и сказать, что его, члена тайного Союза Благоденствия, отправили на юг в расположение 2-й армии с поручением объехать тамошние управы (то есть отделения Союза) и оповестить их о том, что Коренной думой решено созвать 1 января 1821 года в Москве съезд Тайного общества. Побывав в Тульчине, где стоял штаб 2-й армии и имелась своя управа, получив для быстрейшего проезда от полковника Абрамова (тоже члена Тайного общества) подорожную «по казённой надобности», Якушкин поспешил в Кишинёв приглашать на съезд Орлова.
Он встретил Орлова с Охотниковым не доезжая до города. Они направлялись в Каменку.
Именины Екатерины Николаевны, как и другие семейные праздники, служили удобным прикрытием, благодаря которому члены Тайного общества могли встречаться в имении Давыдовых, не вызывая подозрений.
Приглашение на съезд в Москву… Орлов колебался. Надеясь уговорить его, Якушкин свернул в Каменку.
В Каменке члены Тайного общества обсуждали свои дела, укрывшись от посторонних глаз в круглой башне, стоявшей над прудом на самом краю усадьбы.
Открыто сходились они в огромной гостиной, где царила нарядная, любезная Аглая Антоновна, и в комнатах Василия Львовича. «Все вечера мы проводили на половине у Василия Львовича, — рассказывал Якушкин, — и вечерние беседы наши для всех для нас были очень занимательны».
Якушкин привёз поразившую всех новость: совсем недавно, в середине октября, в Петербурге восстал лейб-гвардии Семёновский полк.
Жителям столицы предстало небывалое зрелище: молодцы-семёновцы, богатыри ростом, косая сажень в плечах, покрывшие себя славой в недавней войне, всегда блиставшие на парадах, шли по улицам вразброд, без оружия, под конвоем.
— Куда вы, братцы? — изумлялись прохожие.
— В крепость.
— Зачем?
— Под арест.
— За что?
— За Шварца.
Новый командир полка аракчеевский ставленник Шварц изнурял солдат учениями, притеснял, как только мог, беспрерывно наказывал, издевался над ними, плевал им в лицо, рвал солдатам усы. Семёновцы не привыкли к подобному обращению.
До прихода Шварца тон в полку задавали молодые офицеры, уважавшие солдат, отменившие в своих ротах и батальонах телесные наказания. И семёновцы не захотели терпеть. Они возмутились.
Петербургские члены Тайного общества с радостной надеждой говорили друг другу: «Ну, наконец-то… Гвардия пробуждается! Она пойдёт за нами. И у нас началось!»
«И у нас» — потому что вся Европа бурлила. Узнав о случившемся в Семёновском полку, царь увидел в этом следствие «испанского примера». «Испанский пример» был совсем свеж в памяти.
Весною того же, 1820 года в Россию пришло известие, что в Испании революция. Восставшая армия, поддержанная народом, принудила короля Фердинанда VII присягнуть конституции, уничтожить инквизицию, вернуть многие свободы.
«Испанский пример» оказался заразительным. В июле восстал Неаполь, в августе — Португалия.
Молодые вольнодумцы в России ликовали. Николай Иванович Тургенев записал в своём дневнике: «Слава тебе, славная армия гишпанская… Слава гишпанскому народу… Свобода да озарит Испанию своим благотворным светом».