Далекое путешествие - страница 25
Вова дёрнул за ветку. Никакого звона не услышал, только укололся.
Уж такие эти кусты диких маслин: листья серебристые, золотистые цветы, а между ними зачем-то колючки.
Холм, у которого росли кусты, был невысокий. Нине Павловне и Алексею Васильевичу было видно, что́ за ним, а от ребят он всё загораживал.
— Ну, теперь за мной! — скомандовал Алексей Васильевич и взбежал на холм.
Ребята за ним. И вдруг они остановились со всего разбега.
Перед ними было море. Бескрайнее, тёплое южное море.
У берега оно было яркое, зелёное; вдали — тёмное, синее. И там, где оно сливалось с небом, тянулся дымок парохода. Прозрачные волны накатывались и накатывались на залитый солнцем берег… А песок на берегу был такой чистый, как будто по нему никто никогда не ходил.
Ребята стояли не шевелясь и слушали, как шумят волны.
Одна катится к берегу и рокочет; другая её догоняет и сердится, ворчит; третья поднимется повыше, заискрится и весело плеснёт; а четвёртая зашипит и запенится белой пеной. Каждая шумит по-своему.
Оттого так долго молча стояли ребята, смотрели и слушали.
Вдруг Вадик сорвался с места и побежал к морю. За ним, подбрасывая ногами песок, помчались Вова и Таня. Они так разбежались, что уж непременно выкупались бы в платье, если бы Нина Павловна не перегнала их и не загородила им дорогу.
Вадик спрашивал Вову и Таню:
— Вы думали, что море такое большое, нигде, нигде конца не видно?
— Я не думала, — отвечала Таня. А Вова раскрыл рот и молчал.
— Я тоже не думал! — кричал Вадик. — А что волны такие зелёные, ты думала?
— Не думала. Ой, смотри, на одной волне белый гребешок!
Вадик вгляделся:
— Это не гребешок. Это чайки на волне качаются. Вот одна поднялась, полетела!
— А я ракушки нашла! — закричала Ира. — У меня скоро полный карман будет.
И другие ребята ракушки нашли, потому что много их было на берегу — тысячи тысяч или даже ещё больше.
Шурик не отходил от Алексея Васильевича. Алексей Васильевич сел на песок, и он сел рядом. К ним подошла Наденька, за нею и все дети.
Они сидели на тёплом песке, смотрели на море и разговаривали.
— Вы всё время будете с нами? — спросил Шурик Алексея Васильевича.
— Нет, — ответил Алексей Васильевич, — завтра утром уеду. Я много думал о том, как лучше построить для ребят городок, и хотел дождаться вас, чтобы узнать, понравился он вам или нет.
— Понравился! — закричали ребята. — Он лучше всех городов!
— А что вам больше всего понравилось?
— Зелёный коридор, и дачи, и маленькое море, — сказала Таня.
— И как там раздвигается крыша, — добавил Шурик.
— А мне вот это море! — сказал Вадик.
— А мне больше всего Колобок, — сказала Ира.
— А мне всё вместе, — сказала Наденька.
Шурик не отрываясь смотрел на широкое, загорелое лицо Алексея Васильевича с выгоревшими добела бровями:
— А почему вы сделали тут так хорошо и… уезжаете?
— Для того, чтобы везде было хорошо, — ещё много надо построить новых городков. Надо же постараться скорей их построить, — ответил Алексей Васильевич и повернул Шурика за плечи: — Смотри, к морю спускается солнце. Всё ближе, ближе…
— Какое оно стало красное! — удивился Вадик, — а волны стали тёмные. Одна волна уже до солнца достала!
Все подошли к самому берегу, все смотрели, как погружается в море солнце.
И Тис Тисович в это время смотрел на солнце. Он шёл по берегу и обдумывал, семена каких цветов ещё нужно достать для городка и какие овощи ещё нужно посадить.
Увидев ребят, он остановился и подошёл к ним поближе.
Он услышал, как, глубоко вздохнув, Вадик спросил Нину Павловну:
— Вам красиво?
— Красиво, — ответила Нина Павловна.
— И мне красиво, — сказал Вадик. А брови у него были удивлённо подняты и широко раскрытые синие глаза стали очень гордыми, упрямыми и блестели.
Тис Тисович задумался. И у него глаза стали больше, и разгладились вокруг них морщинки. Он посмотрел на городок, который поднимался вверх по песчаному склону, и вдруг громко сказал:
— Всем, кто строит города, — ур-ра!
Ребята обернулись, увидели его, обрадовались, подхватили „ура“, и понеслось оно над вечерним морем.
— И кто делает, чтоб было так хорошо, — сказала Наденька и смутилась.