Дамасские ворота - страница 46
— Видно, Иисус вызывал интерес у Сатаны, — сказал он пастору. — Поскольку Сатана сам был ангел. Иисус же был человек. Претерпевал голод и всяческую нужду.
Эриксен снисходительно рассмеялся:
— Весь мир был во власти Сатаны. Вопрос стоял о его спасении.
— То есть, — спросил Лукас, — вы думаете, что Сатана старался заключить сделку?
— Да. Возможно.
— Если мир спасен, — спросил Лукас, — то почему он таков, каков есть? Избавление так же таинственно, как Падение. Я имею в виду, — сказал он, удивляясь собственной страстности, словно этот провинциальный красавчик мог открыть ему смысл вещей, — где же Он?
— Сатана знал, что они снова встретятся, — сказал Эриксен. — И это произойдет. У Сатаны, — доверительно добавил он, — множество имен, и его власть никогда не была столь велика, как ныне. Поэтому великое сражение близко.
— Уверены?
— Мессия еврейского народа возвращается. Он возглавит сражение со злом. Тогда Сатана выступит под своим настоящим именем, Азазель. Его воинство будет биться с воинством Господа. Когда битва будет закончена, все живые будут обращены.
— Простите, что задаю такой вопрос, — сказал Лукас, — но кто одержит победу?
— Господь одержит победу. Азазель будет сидеть на цепи под землей, как прежде.
— Как прежде?
— Азазель был в заточении под землей, — заявил преподобный Эриксен. — Но сбежал в Америку и ждал человечество там. Мы, американцы, распространили его власть по всему миру. Ныне мы обязаны помочь Израилю в борьбе с ним.
— Я думал, все обратятся в христианство, — сказал Лукас. — Разве не это предполагалось?
— После победы, — сказал Эриксен, — Израиль признает, что Иисус Христос — мессия из колена Давидова. Но сперва будет война и раздор.
— То есть вы везете людей сюда…
Преподобный договорил за него:
— Чтобы показать им место великого искушения. Первое искушение было, когда Азазель пытался убить Моисея. Второе — когда он приступил к Христу. Третье будет скоро, когда он соберет свое воинство и Мессия вернется, чтобы сразиться с ним.
— Значит, мы, американцы, — сказал Лукас, — в ответе за многое.
— Мы оплатим свой долг, помогая здесь, на земле Израиля. Ну, если я могу сделать что-то еще для вас лично, сообщите. По всем другим вопросам обращайтесь, как я уже сказал, к нашему пиарщику.
Возвращаясь к машине, Лукас прошел мимо Лестрейда. Тот поинтересовался, как ему понравился вид с горы и вдохновляющее действие этого места.
— Такое место ни в коем случае нельзя пропустить, — ответил Лукас. — Я, разумеется, рад, что побывал здесь.
Доктор Лестрейд озадаченно посмотрел на него, но ничего не сказал.
По дороге обратно в Иерусалим Лукас остановился у армейского поста, чтобы подсадить двоих солдат, направлявшихся в город. Один был красивый юноша, на вид совсем подросток, второй — седеющий сержант с суровым лицом.
Выяснилось, что молоденький работал во флоридском Исламораде, в магазинчике своего дяди, торговавшем футболками.
— Там можно нанести на футболку любую надпись. «Shit», «Fuck». Все, что хочешь. И заплатить отдельно. За грязные слова — больше.
Но чего пареньку-солдату по-настоящему хотелось, так это построить парусную лодку и поплыть через Средиземное море и Атлантику обратно, к архипелагу Флорида-Кис.
— Но не вернуться к торговле футболками? — спросил Лукас.
— Нет. Это было отвратительно. Нудно. Тоскливо. Море — вот что я люблю.
Лукас высадил его очень далеко от моря, у командного пункта напротив поселка с названием Кфар-Сильбер. Пожилой сержант был молчалив и мрачен. Лукас порывался спросить, откуда тот родом. Но Израиль был как Дикий Запад, а там подобный вопрос считался неуместным и мог открыть мир скорби, ужаса и компромисса.
В какой-то момент сержант достал пачку израильских сигарет. Протянул Лукасу. Когда Лукас отказался, взял сигарету сам:
— Не возражаете?
— Нисколько.
— Американец?
— Да.
— Еврей?
Лукас помолчал, не зная, что сказать. Сержант ждал, рука с горящей зажигалкой замерла на полпути к сигарете.
— Нет, — ответил Лукас и подумал про себя: спасибо, не сегодня.
— Корреспондент? — спросил сержант; Лукас вспомнил о знаке «пресса» на ветровом стекле. — Откуда едете?