Данте - страница 33

Черки были низкого происхождения и разбогатели, занимаясь ростовщичеством и скупкой гибеллинских имений. Донати были старые дворяне, цвет старой феодальной знати, но уже не очень богатые. Во главе семей стояли оба героя Кампальдино: Вьери деи Черки, который первым ударил на врага во главе своего отряда, и Корсо Донати, фланговая атака которого решила бой. Вьери был отличным купцом, а дело его — едва ли не самым крупным в Европе. Во Флоренции мало было людей богаче его, если вообще были. Незадолго до этого случая на похоронах он купил дворец графов Гвидо Гверра, самый пышный тогда палаццо в городе, чем вызвал великое неудовольствие среди дворян. Но чтобы быть хорошим политиком, ему не хватало ни характера, ни хитрости, ни беззастенчивости. Всем этим в изобилии был наделен Корсо.

«Рыцарь, похожий на римлянина Катилину, но более жестокий, чем он; благородного происхождения, собой красивый, увлекательный оратор; человек, обладавший прекрасными манерами, тонким умом и душой, всегда готовой на злодейство. За ним охотно шли вооруженные люди, и свита у него собралась большая. По его приказанию они совершали много поджогов и грабежей, к великому ущербу Черки и их друзей. И накопил он большие богатства и достиг высокого положения. Таков был мессер Корсо Донати, которого за его высокомерие звали Бароном; когда он проезжал по городу, многие кричали «да здравствует Барон!» и казалось, что город принадлежит ему. За такое почитание он охотно оказывал поддержку своим сторонникам».

За Корсо шло гвельфское дворянство. Вьери искал поддержки в кругах городской интеллигенции и богатой буржуазии, державшей в руках выборную процедуру. Он не принадлежал к тем, кто особенно усердно старался об изгнании Джано делла Белла. Корсо, наоборот, был в числе самых рьяных врагов Джано. Политическое соперничество давало много поводов для вражды обеих семей. Но были и личные. Первым браком Корсо был женат на одной из Черки. Она умерла рано, и у родни ее были большие подозрения, что она была отравлена мужем. Это тоже не способствовало сердечным отношениям. Наоборот, поводов для обострения враждебных чувств было сколько угодно. В декабре 1298 года молодежь из семьи Пацци, близкой к Корсо, напала на Черки, проезжавших через их земли близ Флоренции. Произошла стычка, и на обе стороны были наложены такие штрафы, что даже Черки предпочли отсидеть. В тюрьме их навещали, и однажды к ним пришел Нери дельи Абати, приятель Корсо, со своим угощением, блюдом свинины. Отведавшие его Черки все заболели, а четверо умерли. Доказательств преступления не было, и процесс начать было невозможно, но деяние было записано и молвой и родственниками пострадавших в счет Корсо.

С этих пор вражда между двумя семьями обостряется.

Черки перестали посещать собрания гвельфской партии, где Корсо пользовался большим влиянием. Они стали искать связей в пополанских кругах, заводили дружбу с правящей группой буржуазии. Большие богатства позволяли им оказывать многочисленные личные услуги пополанам и за это как должностные лица, так и наемное чиновничество были им преданы. И популярность их в городе стала так велика, что им со всех сторон предлагали и уговаривали захватить власть. «Им легко было бы получить ее из-за их доброты. Но они ни за что не хотели на это согласиться» (Дино). Донати, наоборот, по старому рецепту всех демагогов, явно стремящихся к власти, заигрывали с низшими группами в городе.

Постепенно в распрю стали втягиваться все видные семьи Флоренции. Вокруг Черки сгруппировались Моцци, Скали, Кавальканти, Фрескобальди и много пополанов. Вокруг Донати — Тозинги, Пацци, Барди, Спини, Росси и один из лидеров зажиточного ремесленничества, темный демагог, мясник Дино Пекора. Дино Компаньи говорит: «Город снова раскололся: большие люди, средние и маленькие; даже духовенство не могло удержаться, чтобы не склониться душою на сторону одной из этих партий».

Что же обусловливало такое повальное разделение города на две партии? Ведь мало правдоподобно, что и ремесленники и мелкий люд, piccolini, поддались чисто эмоциональной заразе, не будучи никак заинтересованы. Мы очень хорошо знаем, что такие широкие разлады, охватывающие все группы, могут происходить лишь тогда, когда дело касается жизненных интересов. Были ли затронуты в данном случае интересы у столь различных групп?