Дары мертвых богов - страница 7

Галдар покачал рогатой головой и опустился на небольшой валун, который использовал вместо сиденья, — за последние несколько месяцев поверхность камня стала совсем гладкой.

— Все кончилось, Мина. Пришло время двигаться дальше. В мире надо еще так много сделать. Рыцари Тьмы в замешательстве, они дезорганизованы. Им нужен сильный предводитель, который собрал бы их вместе.

— Они не пойдут за мной, — ответила девушка.

Минотавр открыл было рот, чтобы возразить, но затем закрыл его.

Взглянув на него, Мина поняла, что правда известна Галдару не хуже, чем ей. Рыцари Тьмы больше никогда не примут ее в качестве своего главнокомандующего. Они с самого начала вели себя с ней очень осторожно, что неудивительно: семнадцатилетняя девушка, которая едва ли могла отличить один конец меча от другого, которая никогда в своей жизни не видела битвы, тем более никогда не вела за собой людей.

Чудеса, которые творила Мина, завоевали их доверие. Как она однажды сказала тому жалкому эльфийскому принцу, люди любили не ее, а Бога, которого они в ней видели, а когда Бога свергли и Мина потеряла свои чудесные способности, рыцари потерпели сокрушительное поражение. Более того, они поверили, будто она бросила их, оставила одних лицом к лицу со смертью. Теперь они не пойдут за Миной, и она не может их винить в этом.

Кроме того, девушка больше не желала быть предводителем, не желала возвращаться обратно в мир. Она так устала. Единственное, чего хотела Мина, так это спать. Она прислонилась спиной к скале, где покоилась вечным сном ее Королева, и закрыла глаза.

Должно быть, девушка задремала, поскольку, очнувшись, она обнаружила, что Галдар сидит на корточках подле нее и горячо умоляет:

— …Оставь свою тюрьму, Мина! Ты уже достаточно себя наказала. Ты должна простить себя, Мина. То, что произошло с Такхизис, случилось по ее собственной вине, а не по твоей. Ты не должна себя корить. Она хотела убить тебя. И ты это знаешь. Она собиралась завладеть твоим телом и уничтожить твою душу! Тот эльф сделал тебе одолжение, убив ее.

Мина вскинула голову. Ее взгляд заставил минотавра замолчать и отшатнуться, словно девушка ударила его.

— Прости меня, Мина. Я не хотел. Пойдем со мной, — настаивал Галдар.

Девушка протянула руку и мягко коснулась его единственной руки:

— Иди, Галдар. Я знаю, твой Бог преследует тебя, требуя, чтобы ты присоединился к нему в битве против Сильванести. — Она слабо улыбнулась, видя замешательство Галдара. — Я случайно подслушала твои молитвы Саргоннасу, друг мой, — пояснила Мина. — Иди и сражайся за своего Бога. Когда вернешься, расскажешь мне, что происходит в мире.

— Если я покину эту проклятую долину, то не смогу вернуться сюда, — возразил он. — Ты знаешь, что Боги позаботятся об этом. Они проследят, чтобы никто никогда…

Слова замерли на губах минотавра. То, что он собирался сказать, было ложью. Галдар окинул взглядом долину, затем протер глаза и снова посмотрел.

— Кажется, я что-то вижу, — произнес он, щурясь от солнца.

— Что теперь? — устало спросила Мина, даже не повернув головы.

— Кто-то идет, — ответил минотавр. — Приближается к нам со стороны долины. Но этого не может быть!

— Может, Галдар, — Мина наконец проследила его взгляд. — Кто-то действительно идет.

К ним по обдуваемой всеми ветрами пустынной земле долины решительным шагом направлялся человек. Он был высок и двигался уверенно и вместе с тем изящно. Длинные черные волосы развевались за его спиной, контуры тела слегка колебались в жаркой дымке, поднимавшейся от покрытой песком скалы.

— Он идет за мной.

Долина представляла собой чашеобразную впадину, образованную той же каменистой породой, что и гора. Скалу покрывал тонкий слой желто-красного песка. Изредка попадались жалкие чахлые кустики, однако деревьев здесь не было, за исключением тех странных растений, что шелестели перед входом в гробницу. Долину зигзагом пересекал поток, проложивший себе русло сквозь скалы, — темно-синий цвет воды резко контрастировал с красноватым песком.

Гора, в которой похоронили Королеву Тьмы, изобиловала пещерами, и в двух из них Мина и Галдар устроили себе жилища. Днем от скал колышущимися волнами поднимался раскаленный воздух, а ночью было невыносимо холодно.