Даша на Луне - страница 14

И запела, придумывая слова на ходу:

— Али-Баба пароль от входа знал, Шахерезаде сказки помогли, а мне, чтоб выше всех взлететь, нужно, чтоб вы фитиль мой подожгли! Потенциал научный мой велик, и оснащенность тоже велика, — тут я вытаращила глаза, захлопав ресницами, — во мне есть мощь, и блеск, и шик. Всё вспыхнет, стоит разозлить слегка!

В импровизированных куплетах особо не было рифмы. И смысла в них, в общем-то, тоже не было. Но это было не важно — свою порцию аплодисментов я честно заслужила. Наглядно показала, что не боюсь выглядеть смешно. Что найду выход из любой ситуации. И что стихосложение определенно не мой конек.

К столу я вернулась не Золушкой, но королевой. Как и всегда, я была в центре внимания.

— Глядя на тебя, Даша, я начинаю верить в успех нашего начинания, — сказал один из относительно молодых, в смысле моложе пятидесяти, членов группы с табличкой «Математик» над головой.

— В любой компании как дома, — веско согласилась с ним я.

— Я не совсем это имел в виду, — начал было он, но на него неожиданно резко зашикали. После чего над столом повисло тяжелое молчание.

— Полицай проклюнулся, — сказала я дежурную фразу и пояснила, — так обычно говорят у меня дома, когда сказать больше нечего.

— А почему проклюнулся? — спросил кто-то из дальнего конца стола. — У нас обычно говорили «Милиционер народился».

— Потому что точность должна быть во всём. Милиционеры родятся, а полицаи вылупляются из яиц, как и положено паразитам.

— Ты их с политиками не путаешь, Дарья? — сказал тот же голос.

— Конечно, нет. Политики размножаются делением. Любой политик из Москвы в регионах только об этом и говорит: «Делиться надо — вы поделитесь, и с вами поделятся».

За столом раздались неуверенные смешки. «Эта шутка не зашла, попробуем следующую», — подумала я. И зашла с козырей: рассказала о своём полете на «рвотной комете». Телесные выделения — беспроигрышная тема, над ними в любой компании смеются.

В этот раз смеялись больше. В том числе и потому, что опыт полёта на «комете» имели многие из присутствующих. Они начали рассказывать свои истории, заставляя окружающих раз за разом взрываться хохотом. Я тоже смеялась. Потому что было реально смешно. Потому что чужой смех заразителен. И потому, что теперь я была частью компании, которую не исключали из общего диалога, как в начале нашей беседы.

Единственное, что меня смущало, так это аллюзии. Большая часть из них была настолько сложной, касаясь совершенно незнакомых мне тем, что я просто терялась, не понимая и трети сказанного.

— Шутите понятней, плиз, — наконец не выдержала я, — сделайте мне скидку на возраст, пожалуйста. Имейте в виду, что у меня до двухтысячного года телевизора вообще не было.

— Почему не было? — спросил забавный толстячок средних лет в стандартной офисной униформе: белой рубашке и брюках. Тот факт, что трансляция ведется из его квартиры, выдавали забавные тапочки в форме зайчиков. Полупрозрачная табличка над его головой гласила: «Программист». Что ж, это многое объясняло.

— Я в двухтысячном родилась, — без тени иронии ответила я. На самом деле мне хотелось сказать: «Напряги извилину, Эйнштейн», но я чудом сдержалась. Не стоило начинать знакомство с командой унижением её членов. Не на форуме, чай.

— И верно, — замялся Программист, — я и забыл, какая ты молодая. Ты выглядишь старше.

— Я приму это за комплимент моему уму, а не внешности, — улыбнулась я, делая книксен.

Впрочем, как и в любой компании, были люди, которым общий разговор не интересен. И поскольку наша встреча происходила в виртуальной реальности, в которой реплики любого говорящего транслировались всем участникам, подпирающая стенку парочка неожиданно стала проблемой.

— Алхимик, бери Шизика, и дуйте к нам! — крикнула Секретарь, чтобы прекратить их бу-бу-бу, — потом доспорите.

От стены отклеились двое субъектов, которые при всей явной несхожести производили впечатление братьев-близнецов.

— Химик, к вашим услугам, — сказал первый, снимая воображаемую шляпу.

— Физик, аналогично, — поклонился второй.

— И Бильбо Бэггинс — к вашим, — ответила в тон им я.