Дедушки с гитарой 2 - страница 10

Кобзон задумался.

— А ведь это может оказаться интересным! — сказал он подумал и тон его был серьезен. В этот момент он, кажется, понял, что может говорит с нами на равном, без скидок на возраст. Из нагрудного кармана он достал визитную карточку. Посмотрев на нас, протянул её Никите.

— Поищите слова. И перезвоните мне.

Стало понятно, что аудиенция окончена. Мы поднялись и собрались уйти, но Андрей Андреевич остановил меня. Протянув гитару, сказал:

— Я сам играть не умею, так что думаю, что в ваших руках ей будет лучше. Возьмите.

— Я не могу, — сказал я. — Это слишком дорогой подарок…

— Она вам нравится?

— Да.

Он улыбнулся моей непосредственности.

— Берите. Думаю, что и вы нравитесь ей — ваши чувства взаимны.

Я стоял, не решаясь взять инструмент.

— Дарю её вам всем. В ваших руках она будет жить, а не лежать без движения, как у меня.

Мы переглянулись. Отказать было невежливо. Да и не хотелось, честно говоря…

— Спасибо…

… Мы вышли из подъезда и двинулись в сторону метро. Когда дом Вознесенского скрылся из глаз мы нашли скамейку и уселись. Мы все видели проблему.

— Опасаюсь я, — сказал Сергей. — За песню опасаюсь. Как начнет Иосиф Давыдович петь её «комсомольским» голосом.

— Каким?

— Комсомольским. Помнишь, как он пел «Комсомол не только возраст. Комсомол моя судьба…»?

— А это он разве?

— Да я точно не знаю, но манеру исполнения же помните? Лирики в нем нет. Патриотизм — да. Имеется. Выше крыши. А вот с лирикой…

Мы помолчали, чувствуя правоту товарища. Но что делать? Кобзон — это Кобзон! Серега так и сказал.

— Кобзон — это для нас, можно сказать, стенобитная машина.

Невпопад, чтоб соскользнуть с этой скользкой темы, а то начнём сомневаться и откажемся, припомнил:

— Верно говоришь. А я, кстати, когда-то песню написал «Нападение римлян на водокачку с применением стенобитной машины „Свирепый Юлий“».

— Точно? — восхитился Сергей.

— Ей-Богу…

— А чего мы её не играем? Не знаю, что там за текст и что за музыка, но такое из-за одного названия играть следует.

— Ну вот когда все вокруг привыкнут, что мы только хиты пишем, тогда и сыграем. Это ведь, честно говоря, вовсе не «Yesterday»…

Вспомнив свое творение, я засмеялся.

— Ты знаешь какой там припев?

— Так откуда?

— А я скажу. «Бум-бум-бум, бум-бум-бум…»

— Ничего. Музыкальные критики «залакируют» Скажут, что наш талант открылся с неожиданной стороны, что это просто новое направление в музыке…

— Кстати, о новых направлениях. Рэп-то мы до сих пор не освоили. Не стоит откладывать. Даже если с Фестивалем все обломится, никто этой задачи не отмечал. А уже если получится… Представляете, что получится?

— Русский рэп на развалинах Берлина…

— А Рейхстаг тоже я развалил?

Фильм уже был снят и можно было безопасно пользоваться шуткой.

— Ладно… А что касается наших сомнений. Тьфу на них. Кобзон — это голова! Как бы он ни спел, думаю, что ничего страшного не случиться. У такой песни будут и иные исполнители. Пусть уж идет как идет. Надеюсь, что он станет для нас еще одной дверцей в дивный новый мир советской эстрады.

Друзья не возразили. Все мы понимали, что Кобзон — это Кобзон. Это — знак качества.

…Домой я вернулся гитарой. Ребята решили, что ей у меня будет лучше. Увидев приобретение, родители удивились.

— Купил? — поинтересовалась мама, разглядывая инструмент. — Дорогая, наверное?

— Дорогая, — согласился я. — Только по-другому дорогая. Это подарок.

— А чей?

— От хороших людей. Вознесенский и Кобзон.

Родители уже привыкли к моим странностям и воспринимали их как должное — ну повзрослел, ну поумнел, ну песни писать начал… Ну и знакомые приличные появились — поэты и музыканты.

— Есть хочешь?

— Поел бы.

Мама поднялась и пошла на кухню.

— Ну, что, школа закончилась?

Я кивнул.

— Дальше без изменений планов?

— Да.

Говорить об этом не хотелось. Все уже было решено и обговорено. Уходя от разговора, я кивнул на телевизор.

— А что это вы тут смотрите?

За папиной спиной на экране телевизора резала небо остроклювая машина. Красавец ТУ-144.

Полуобернувшись к экрану, папа объяснил:

— Вон, смотри какого красавца мы на авиасалон послали… Сверхзвуковой! Представляешь. Если он, допустим, полетит в Америку, то приземлится раньше, чем взлетит. Скоро, наверное, такими самолетами всю старую технику заменят.