Дедушки с гитарой 2 - страница 16

стр.

— Аферист… Давайте для начала собеседование пройдём. А то твои алчные мысли прямо на лице крупными буквами написаны.

К моему удивлению мы все ошиблись.

Собеседования как такового не состоялось. То ли там, наверху, посчитали, что мы и без этого умны и накачены, то ли что-то иное, но вместо собеседования у нас состоялась просто беседа в РК ВЛКСМ. Секретарь, что ехал вместе с нами, пригласил нас, в РК ВЛКСМ и проинформировал о том, что и как будет происходить, и что нужно делать в ближайшее время, чего от нас ждут.

Вообще-то все было понятно. От нас не требовалось участия в каких-то политических дискуссиях. Мы числились в составе группы поддержки и требовалось от нас играть, показывая высокий уровень советской молодежной песни.

Он сказал в наш адрес много хороших слов, припомнил наши победы и закончил мыслью, что мы не подведем, не посрамим и вообще мы молодые представители советской творческой интеллигенции.

Это, как я понял, он нас похвалил. Я посмотрел на него с кислой миной.

— Лучше уж называйте нас представителями учащей молодежи или, на худой конец, молодой технической интеллигенцией.

Секретарь посмотрел на меня с удивлением.

— Так вы же в составе культурной программы? Как еще вас называть?

— Ну… Не знаю… Не люблю я творческую интеллигенцию и нас к ней не причисляю.

— А за что? — полюбопытствовал Секретарь. — За что не любите-то? Что она вам успела плохого сделать?

Он был добродушен.

— За проституцию не люблю… Она, в отличие от технической интеллигенции, всегда продажна.

— Всегда?

Я твердо кивнул.

— Всегда. По определению.

Он пожал плечами, но спорить не стал, да и я язык прикусил. Чего это я развыступался, как директор пляжа? Мое отношение к творческой интеллигенции на этом уровне никого интересовать недолжно.

Такие слова и идеи следовало приберечь для выхода на иной уровень нашей элиты. Сейчас мы были на начальных ступеньках этой лестницы, а следовало забраться повыше. Хотелось, чтоб нас начали воспринимать не только как хороших музыкантов. Совсем нелишним будет репутация умных людей с хорошо подвешенными языками, способными рассуждать о политике, социологи и тому-подобным взрослым интересным вещами. А для этого нужны были иные слушатели. Другого калибра.

Сборы были не долги.

Чемодан, гитара и… все. В путь. На счет гитары с собой я сомневался, но в конце концов решил инструмент взять с собой. Конечно нам так и так придется играть вечерами, но ведь добираться до Берлина нам нужно было на поезде, а это несколько дней в купе, да и в городе вечерами тоже гитара не будет лишней.

До Берлина мы добирались на специальном поезде. Честно говоря, я думал, что все это время станет непрерывной пьянкой, но ошибся. Разумеется, без спиртного не обошлось, но крайностей удалось избежать — молодежь, получившая накачку, держалась.

В самом начале поездки, что мне, что моим друзьям казалось, что мир будет крутиться вокруг нас — мы же такие «звезды», но… Фигушки. Мы ошиблись. Музыкантов и вообще творческих людей в поезде ехало столько, что складываешь впечатление какого-то цыганского табора, следующего в Сопот, а не в Берлин.

Везде звучали песни, а на остановках, которые случались довольно часто, это молодое веселье выплёскивалось наружу и тогда на привокзальных площадях начиналось празднество — парни и девчонки пели, плясали… Разминались, короче.

Было ли это искренне? Безусловно. Молодость, хорошая погода плюс немного алкоголя… В общем время пролетело незаметно. Мы и не думали отставать, а включились в общее веселье.

По вагону время от времени прохаживалось начальство. Ничего удивительного в этом не было — с нами ехали ребята из ЦК Комсомола, включая самого Главного Комсомольца СССР — Евгения Михайловича Тяжельникова. Мы искали возможность как-то неназойливо познакомиться с ним. Для нас это знакомство могло стать новым уровнем. Район и Москва — это, конечно, хорошо, но — мало. Понятно было, что музыка-музыкой, но мы не хотели оставаться только людьми, которые пишут хорошую музыку. Следовать показывать, что мы что-то значим и за её пределами, что наши интересы и возможности больше.